производил впечатления человека молодого. Неожиданно промелькнула мысль: Шедуэлл мог быть тем самым пожилым возмутителем спокойствия, который своим возгласом прервал его речь в церкви. Это, разумеется, было абсурдом. Вероятность того, что бывший президент Общества антикваров оставался в живых, не говоря уже о том, что ему удалось добраться до Эддикотт-Сент-Джорджа под проливным дождем, была ничтожно мала. Фэйрфакс сказал себе, что у него слишком разыгралось воображение. И все же эта мысль не давала ему покоя.
Он вернул перо на место, закрыл томик и положил его обратно на прикроватный столик. Затем пристроил сверху очки отца Лэйси, в точности там, где они лежали раньше, – после этого можно было сделать вид, что их никто не трогал, – и задул свечу. На этот раз сон не спешил идти к нему. Было такое чувство, будто из далекого прошлого протянулась рука и провела кончиками пальцев по его лицу. Он был бы рад навсегда забыть прочитанное, но знание все изменяет, и он понимал, что это невозможно.
Глава 7
Четверг, 11 апреля. Свинарни
Перед самым рассветом он наконец уснул, но в скором времени был разбужен стуком в дверь – негромким, но непрекращающимся и все более настойчивым. Уже рассвело, и впервые с его приезда в долину за окном забрезжил намек на бледный солнечный свет.
– Отец Фэйрфакс? – послышался из-за двери женский голос.
– Да, миссис Бадд. Доброе утро. Все хорошо?
– Вы нужны, и быстро. Не могли бы вы подойти?
Он отбросил одеяло, потом вспомнил, что обнажен.
– Я бы с радостью, но, боюсь…
– Ваша одежда испачкалась, преподобный отец, когда вы упали. Я забрала ее, чтобы постирать. Возьмите что-нибудь из вещей отца Лэйси.
Он упал? Так это она его раздела? О Господи! О Господи!..
– Благодарю вас. Я сейчас спущусь.
– Пожалуйста, преподобный отец, поскорее!
В комоде он нашел тщательное отутюженное исподнее и пару длинных шерстяных носков, черного цвета и старомодного фасона. Перспектива облачиться в одежду старого священника была еще хуже спанья в его постели. При мысли об этом Фэйрфакса даже передернуло. Однако он сжал зубы и натянул ее. В шкафу обнаружилась простая черная сутана, пропахшая камфарой и обтрепавшаяся по подолу и обшлагам, которая пришлась Фэйрфаксу впору. Пусть она будет моей власяницей, подумал он. Моей епитимьей. Напоминанием о моем грехе.
Фэйрфакс вышел на лестницу, оборачивая вокруг шеи белый галстук отца Лэйси, и, пока спускался, завязал его.
Агнес ждала его в коридоре вместе с Роуз, одетой для выхода из дома – в длинное коричневое пальто, по всей видимости некогда принадлежавшее отцу Лэйси. Между ними стоял тощий молодой мужчина с непокрытой головой, теребивший в руках войлочную шапчонку. На нем были заношенный черный костюм из чесаной шерсти и штаны, подпоясанные веревкой. Лицо его выражало такую муку, что Фэйрфакс безотчетно протянул руку и сжал его плечо:
– Что случилось, сын мой?
Парень