думаешь, я отправлю тебя на север? Я не такой дурак, чтобы признавать свою ошибку перед маркизой. Особенно когда правда настолько отвратительна. Она рассчитывает превратить казнь убийцы Гарсии в зрелище для народа. Мането, ты можешь представить, каков будет позор этой дамы, если она выставит перед всеми какую-то полукровную потаскушку и скажет, что это она оборвала ее знатный род?
– Невыносимый позор, милорд.
Бермудо наклонился к Блажке и проговорил почти шепотом:
– Ты умрешь здесь. Сегодня. А охота на Шакала продолжится. И все вольные ездоки будут объявлены врагами короля, независимо от того, где их найдут, – даже убежище других копыт не даст им защиты. Шакал, может, и действительно покинул Уделье, но если он когда-либо вернется, он больше нигде не будет в безопасности. Я достану его, и он умрет на эшафоте в Гиспарте перед орущей толпой. Твой же выбор… Ублажка… в том, встретишь ли ты его в том грязном аду, что уготовлен для полукровок.
– Ублюдки будут искать твоей крови, – сказала Блажка. Это не было пустой угрозой, как бы ей того ни хотелось. В жажде мести ее братья могли найти только смерть.
Бермудо тоже это понимал, потому что его лицо после ее слов просияло.
Блажка высказала еще одну истину.
– Ты настроишь против себя все копыта, Бермудо. Вожди полукровок не оставят такое без ответа.
Капитан отступил, стукнув костылем. Глаза заблестели, губы вытянулись в ухмылке.
– Пусть отвечают. Голоса этих пушек будут моими посланниками. Они защитят кастиль. Все, что упадет в пределах их дальности, это Гиспарта. Не Уделье и даже не земля Короны, а Гиспарта. Воспрявшая! Только близорукий скажет, что у нее есть пределы. Посмотри туда, куда не долетит ядро, полукровка, если можешь, и увидишь, что там не конец этих пределов, а их начало.
Напыщенно набрав воздух в грудь, Бермудо поморщился, повернулся на своем костыле и выглянул за стену. Затем, подняв голос, чтобы пересилить ветер, продолжил:
– Даю тебе последний шанс сказать, где он.
– Не знаю. Вешай меня, нахрен.
Он опять неприятно хмыкнул.
– О нет, вешать тебя я не стану.
Глава 11
Маленький Муро лежал на боку рядом с опрокинутым табуретом и прижимал руки к ушам. Он раскачивался на полу, издавая монотонные стоны, – его немощный разум был ошеломлен ревом пушек. Поверх мук мальчика Блажка даже не слышала хихиканья Мането – только видела его щербатую улыбку. Они стояли во дворе, дожидаясь, пока приготовят лошадей. Здесь звуки взрывов отражались от каменных построек и казались еще громче. Залпы стихли к тому времени, когда кавалеро Рамон с отрядом из десяти человек уже были верхом в полном снаряжении. Мането тоже привели лошадь, и здоровяк забрался в седло.
Затем сделал один из своих вежливых жестов, прибавив:
– После вас, вождь Дырка.
Блажка двинулась с места. Подковы застучали по брусчатке у нее за спиной. Ее вели к воротам. В тени сторожки собралось двадцать человек из гарнизона – вооруженные алебардами,