был старый сломанный медальон, округлый, изогнутый.
Уилл узнал его, так как уже видел раньше.
В зеркале.
Голова пошла кругом. Невозможно! Та женщина из отражения носила точно такой же медальон. Уилл вспомнил сияние, когда леди шла к нему, смотрела на него так, словно хорошо знала его. Её медальон был отлит в форме цветка боярышника с пятью лепестками и блестел, как золотой.
Но теперь его поверхность стала тусклой, потрескавшейся, неровной, будто прошло много лет. Будто его похоронили, а потом раскопали, уже потёртый, сломанный.
Но ведь женщина в зеркале была всего лишь миражом, игрой света…
Перевернув медальон, Уилл увидел выгравированные буквы. Языка он не знал, и все же каким-то образом понимал слова. Казалось, они часть его самого, словно поднялись откуда-то из глубины, а наречие вырезано на его костях, на кончике языка.
Когда придёт время для новой битвы, я не смогу сражаться.
Потому у меня будет дитя.
Уилл сам не понимал почему, но его начало трясти. Слова на странном наречии горели в сознании. По уму он не мог прочесть их, и всё же прочёл – почувствовал их смысл. Перед глазами вновь встал образ женщины в зеркале. Казалось, она смотрела прямо на Уилла. Мамиными глазами… Всё вокруг словно исчезло, и он видел только ту леди. Они не сводили взглядов друг с друга, и внутри нарастала боль узнавания. Незнакомка будто обращалась именно к нему, говоря: «Когда придёт время для новой битвы, я не смогу сражаться. Потому у меня будет дитя…»
Уилла затрясло ещё сильнее.
– Хватит, – выдохнул он и схватил медальон, изо всех сил стараясь прогнать видение. – Хватит!
И всё прекратилось.
Уилл судорожно вздохнул. Он был один. С волос стекала вода. Кепи и одежда промокли насквозь.
Как и зеркало тогда, медальон снова стал обычным. Просто старинная вещица, ни намёка на только что увиденное.
Уилл посмотрел туда, где скрылся Мэтью, и сжал подвеску так сильно, что края впивались в кожу.
Что же это такое? Что именно Мэтью передал ему?
Улицы были пусты. Никто не слышал неосторожный возглас, когда видение захватило Уилла. Те, кто разыскивал его, ушли. У него появился шанс сбежать!
Но ему требовались ответы – о медальоне, о той женщине, о людях, которые преследовали его.
Он должен узнать причины случившегося. Он должен узнать, почему эти люди убили его мать.
Повесив шнурок с медальоном на шею, юноша побежал назад сквозь дождь. Ноги хлюпали по грязи. Он должен найти Мэтью. Должен узнать, что Мэтью не успел рассказать.
Улицы проплывали мимо. Глаза женщины из зеркала горели в памяти.
Когда Уилл наконец остановился, тяжело дыша, то увидел, что вернулся практически к самому складу.
Мэтью сидел на скамье на улице в паре кварталов от реки. Здесь освещение оказалось лучше, и Уилл разглядел ботинки с пряжками и гофрированные штаны, белую рубаху и чёрный жилет бывшего слуги.
Накопилось столько вопросов,