по одежде и комплекции, это был мальчик, скорее всего ангел. Приглядываясь к этому ангелочку, Саша увидел у него то, что всегда являлось для него предметом глубоких переживаний и легло в основу многих его произведений. Большие, идеально круглые, налитые соком, как спелый виноград перси, оттопыривали белую рубашку ангелочка.
Дама в штанах?!
Саша быстро нашёл объяснение этой невидальщине, ведь ангел – существо бесполое. Ему стало не по себе, что даже в этот торжественный миг он не смог удержаться от вожделённого взгляда на это прекрасное создание.
Апостол, тем временем, обвёл все стоявшие в помещении кровати, пристально глядя через лорнет, потом довольно кивнул и обратился к ангелу.
– Чудненько, пока никаких изменений. Анечка, продолжаем прежний курс с удвоенной дозой, а завтра уже посмотрим, как проходит реабилитация. Пока фиксируем стабильное состояние.
Абсолютно земной, лишённый всяческой сакральности голос и особенно говор незнакомца в белом, убедили Сашу, что это вовсе не апостол. Говорил он быстро, неразборчиво, глотая буквы, а иногда и целые слоги.
«На каком языке он говорит, на польском, или чешском? Так я что в полоне у шляхов? Но как?»
Мысли что он не умер и не в чистилище значительно взбодрили Сашу. «Пусть так, пусть в полоне у шляхтичей, зато живой!» – Он присел на койке, намереваясь немедленно всё выяснить. Только как же с ними говорить, он хорошо знает французский, но, отнюдь не польский.
– Пане…– начал было Саша, но тут же осёкся. Пане – это множественное число от пана, а здесь пан и панночка. Хотя, какая же это панночка в штанах? Но и не пан же это с такими то персями. Нужно обращаться к главному.
– Вельможный пан! Поздровения! Жак мажно ими?
Человек в белом навёл на Сашу свой лорнет, словно только что его заметив. Он прищурился и согнул голову, словно увидел чудную диковину и сделал два осторожных кошачьих шага в направлении койки поэта.
– Вы поляк? – спросил он настороженно и очень тихо.
– Не може пан…кхм…кхм…нет…нет…просто мне самому померещилось что вы…– Саша остановился, сообразив, что дальше продолжать не нужно, дабы не обидеть незнакомца случайно оброненным словом.
– А кто вы? Как вас зовут? – очень медленно и на чистом русском языке произнёс незнакомец.
– Имею честь представиться, Александр…Александр Пушкин…поэт.
– Сергеевич…– кивнул человек в белом и чему-то улыбнулся, явно пытаясь спрятать эту свою усмешку в густой бороде. – Великий русский поэт.
– Он самый! – Саша открыто и широко улыбнулся тому, что незнакомец его признал. – С кем имею честь?
– Иван Семёнович Долин, ваш лечащий врач! – Мужчина в белом положил правую руку на грудь и низко наклонил голову.
Широкая улыбка Саши стала медленно сжиматься, пока не оставила только чуть приподнятый уголок губ в правой части лица.
– Вы не можете быть моим врачом. Моего врача зовут Николай Фёдорович Арендт…– чело поэта стало мрачным, он понял, что перед ним самозванец