движение воздуха все меньше, неуютно ему.
Во мраке подземного коридора и впрямь становилось трудней дышать. Стены давили на сознание. Казалось, твердь поглотила их и теперь медленно переваривает в своей утробе.
Шли долго. Свет рассеивал мрак всего на несколько шагов вперед. Из-за того, что в зоне досягаемости была только тьма, путь казался еще длиннее. Наконец, судя по усилившемуся эху от звуков шагов, они вышли в какое-то большее, чем коридор, пространство. Вогте что-то пробормотал вполголоса и кристалл вспыхнул ярче, залив пещеру, в которую их привел ход, зеленоватым светом. В дальнем конце высветилась женская фигура, сидящая на возвышении со скрещенными ногами и сложенными на них руками.
Кеяс состроила вопросительную гримасу, кивнув Вогте на фигуру. Тот пожал плечами и, отстранив девушку, подошёл ближе к сидящей, внимательно всматриваясь в неё. Отблескивающая полированным камнем поверхность чёрного тела. Глаза на тонком лице закрыты. Старик осторожно протянул руку и коснулся.
– Статуя, – сказал он и, обернувшись к Кеяс, уже было хотел что-то сказать, но увидел её расширенные от ужаса глаза и округлившийся в рождающемся крике рот. Отпрянул, резко поворачиваясь обратно – глаза только что неподвижного изваяния открылись. Из них лился красный, с прожилками мрака, свет. Статуя подняла руки, и ударившая из них такого же оттенка волна Силы сбила Вогте с ног и протащила по камням, нещадно обдирая бока и спину. Кристалл выпал из его рук и почти потух, но освещение не пропало, просто приняло багровый оттенок бьющей от вдруг ожившей фигуры энергии. Эта энергия жесткой хваткой сдавила тела вторгшихся в пещеру пришельцев, словно тщась выкрутить их как мокрую тряпку.
– Расслабился старый дурень, – простонал, корчась на камнях, Вогте.
Он нашарил упавший рядом с ним камень и, не вставая, направил его на ожившую статую. Прокричал несколько фраз на странном языке, вызвав яркую вспышку артефакта, которая на время отбросила затопившую всё багровую волну. Чёрная фигура завыла и заскрежетала. Резко стало невыносимо душно, словно пропал приток воздуха.
Кеяс, на время освобождённая от хватки злой Силы, с тревогой подбежала к лежавшему Вогте.
– Она пространство замкнула, придушить нас хочет, ослабить, – сквозь напряжение выдавил тот. – Сильно это Дитя Мрака, долго не продержусь, потерял форму.
– Делать-то что?! – закричала в панике девушка.
– Сколько-то еще выстою, а вот Винде совсем плохо, не выдюжит без воздуха движения, – помертвевшим голосом сказал Вогте. – Что делать? За ответом шла, кто ты. Вот и загляни в себя, увидь, что на поляне тогда само выглянуло, инстинктом защитным. Иначе конец нам, – дыхание переведя, добавил, – И еще – не жалею, что с тобой пошёл. Эти дни, как танцевала смотрел – хорошо было. Про Винду только душа болит.
Кеяс закусила губу. Встала. Посмотрела, набычившись, на ту, что не только её, а и тех, кто друзьями стал, задавить хочет. Лицо Вогте перед взором внутренним стояло,