его б и я…
Я бы рявкнул по-собачьи:
«Эй, наглец! А ну – стоять!»…
Я б не ждал, внизу возясь,
Вроде этих псов-раззяв…
Я бы, попусту, не лаял,
Страшной карою грозя…
Я б поймал и оттрепал,
Чтоб он к нам не приставал…
Я бы этого нахала
Мигом с дерева согнал…
Я б его за шкирку взял —
Он бы плакал, лебезя…
Жаль – воспитанным собакам
Делать этого нельзя.
Имена
У меня – не стану врать я —
Много есть сестер и братьев:
В Петербурге… в Кандалакше…
В Костроме… в Улан-Удэ…
Любопытная условность:
По законам родословной
В паспорта вписали наши
Имена на букву «Дэ»:
Дина, Дэнни, Джим, Джульетта
(трудно выговорить это),
Дарби, Дональд, Дик, Дайяна,
Дон, Диана, Джек, Демьян…
Только, sorry… как-то странно:
Англичанина – Демьяном!?..
Может, быть, его хозяин
Был в тот день немножко пьян?
Скажем – мой приятель Гарри
(мы работаем с ним в паре)
Тоже шоколадно-белый
Спаниель, на первый взгляд,
А его зовут «Гаврюша» —
У него большие уши,
Но для кокер-спаниеля
Гарри слишком русопят.
Мой знакомый пес дворовый
Носит имя «Казанова».
На цепи… облезлый… старый…
А надутый – как индюк!
Я считаю, имя – вроде
Заявленья о породе,
Ведь Хозяин мой недаром
Подарил мне имя «Дюк».
У него большое сердце:
«Дюк» по-русски значит «Герцог».
Это имя, не конфузясь,
Я с достоинством ношу,
Но… позвольте замечанье:
Я, excuse me – англичанин!
И считать себя французом
Никому не разрешу.
Первая школа жизни
Мы родились слепыми… слабыми… но упрямо,
В «кучу-малу» сбиваясь, старались повыше влезть
И, согревая друг дружку, спали целыми днями,
А когда просыпались – пищали, требуя есть.
Мама ложилась – поодаль – и нам до нее добраться
Было совсем не просто, но мы – слепые щенки —
Ползли на молочный запах, толкая сестричек и братцев,
Чтоб раньше других нащупать оттянутые соски.
И не было ни пространства квартирного помещения,
Ни колебаний света, ни звуков, ни прочих манков… —
Были лишь три понятия… вернее – три ощущения:
Холод… тепло… и пища! – мамино молоко.
Но вскоре, – и против правды нисколько не погрешу я,
Назвав тот момент самым главным, – у нас открылись глаза,
И мы увидели маму – красивую и большую.
И первого, кто подполз к ней, она принялась лизать…
И подтолкнула носом к соскам, что поближе к паху —
К самым набухшим и полным, к самым сладким соскам,
Давая