задавала вопросы, выясняя возможность беременности.
– Вы принимаете противозачаточные?
– Да.
Ее спутник, выступив вперед, произнес укоризненно:
– Она относится к этому недостаточно серьезно.
Мадам Фер взглянула на него презрительно.
– Что? Ты и правда недостаточно серьезна! Вот почему, когда она забывает, принимаю я.
– Что принимаете? – осведомилась Фроттис.
– Как что? Таблетку.
Фроттис решила, что ослышалась:
– Вы принимаете ТАБЛЕТКУ? Прямо кладете в рот и глотаете?
Месье Фер посмотрел на Фроттис снисходительно, как на первоклашку.
– Ну да, кладу в рот и глотаю! Это ж не свечи!
Мое личное мнение: бороться с дефицитом витаминов нужно в любом возрасте… Хотя подобные пациенты, должен признаться, нам нравятся: они снимают усталость.
Рассказывая об этих пациентах, Фроттис со всей силы хлопнула себя ладонью по лбу. Два раза – хлоп-хлоп! Когда она прицелилась в третий раз, я перехватил руку. Так недолго себя и оглушить.
Лекарственный препарат – штука опасная: неправильно примешь – и заболеешь, или умрешь, или забеременеешь…
Для того и существуют инструкции, и “Способ применения” – это способ применения, а не мятая бумажка.
Лицо моей коллеги выражало полное отчаяние.
Фроттис… При нашей первой встрече она протянула мне руку:
– Меня зовут Леа.
Она произнесла это так, словно объявила, что она – Барак Обама.
Через несколько дней я понял, что ее имя – это недоразумение. На иврите оно означает “утомленная”. Фроттис никогда не уставала. Как океан, который бесполезно спрашивать, не устал ли он разбивать волны о берег.
Свое прозвище она получила при очень забавных обстоятельствах. Поскольку обстоятельства эти действительно забавные, я не буду о них распространяться…
Я предупредил ее:
– Посмотрю пациентку из четвертого бокса и пойду передохну.
В отделении “скорой” пациентов помещают в боксы. Ненавижу это слово, из-за него мне кажется, будто я работаю ветеринаром и у меня конюшня, куда привозят больных лошадей. Лучше бы это помещение называли ложей и пациенты были бы актерами, а не зрителями.
Я толкнул дверь. Ей было тридцать два года, и она улыбалась, несмотря на жестокие дергающие боли в области лобка. Я осмотрел ее, муж сидел рядом. Оба классные, и оба очень хотели иметь ребенка. Я пошутил, чтобы разрядить обстановку, но она попросила меня перестать: “От смеха мне еще больнее”.
У каждого свой дар. Кто-то играет ногами на фортепьяно, другие поют или ходят по канату, балансируя при помощи шеста. А я веселю людей. Для отделения скорой помощи эта сверхспособность поистине бесценна.
Полчаса спустя на экране компьютера появились результаты анализа крови. Я испытываю смешанные чувства к информационной технике: у нее абстрактный разум, она выдает правду, не считаясь с обстоятельствами жизни пациентов. Разве есть что-то более бесчувственное, чем монитор компьютера в отделении скорой помощи?
Бета-ХГЧ: