и придумывает себе внешних верхних. Темный, опасный русский народ, американцев всяких с оранжевыми революциями и иные заговоры мировой закулисы.
Открывшаяся правда шокировала. Не нужна ему была правда такая, а теперь не денешься никуда. «Не я этот мир придумал, – попытался успокоиться он, – не мне его и менять. Все мы – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает то, что совершает. Против силы не попрешь».
Петр Олегович встал, подошел к Андрею, похлопал его по плечу, сказал по-доброму:
– Да не переживай ты так, Андрюша. Молодец в принципе, что правду выложил. Я ждал от тебя этого. Теперь вижу, созрел ты почти для больших дел. Вопрос с ФСБ постараюсь решить быстро. – Он пошел по направлению к выходу, но в дверях обернулся и ворчливо пробормотал: – Штраф за косяк в десятикратном размере зашлешь на мой счет в Лихтенштейне. А ФСБ, считай, у нас уже в кармане.
Банкир улыбнулся сквозь слезы, его темно-серые глаза посветлели, и из них на Петра Олеговича выплеснулось настоящее, искреннее, самой высокой пробы человеческое счастье.
7
Из горних высей, расплескав сиси по ветру, мы снижаемся, возвращаемся в жизнь эту. Обратная сторона света нас не приняла, обратная сторона света – это тьма. Земля – тюрьма народов, сборище уродов, тужится под нами. Каждые полторы секунды там происходят роды, появляются новые люди, шевелят ушами, вращают глазами, делая существование друг друга невыносимым. Жизнь, как почва, упруга, жизнь сочна и красива, жизнь – камуфляж для гнили, но нам хватит силы жить, хоть и потрепан наш фюзеляж. Пуля, мы снижаемся, просыпаемся. Пылью осядем на коже прохожих, просыплемся, как дождик со снегом, снова сойдем с ума и станем одним человеком, ведь нас не приняла тьма. Снижение есть унижение, хочешь жить, ползи на брюхе, неважно, юбка на тебе или брюки – ползи. Постепенно исчезают руки, и мы превращаемся, мы превращаемся… О, господи, Пуля, мы пресмыкаемся, мы гады, Пуля, мы суки, и мы возвращаемся.
– Вот за себя и говори. Ты точно сука старая и гадина, а меня не трожь. Я Пуля Молотова – отважная партизанка и разведчица – всегда ходила с гордо поднятой головой. Я никого не боюсь, ни перед кем не унижаюсь. Я знаю, как бороться с любой системой. Я, между прочим, училась на террористических курсах КГБ для освободительных движений в борьбе за мир во всем мире. Училась и была лучшей ученицей под именем Сильвы Де Лакастенды из Никарагуа. Ой, вспомнила, Пульхерия, я же правда там училась. Вспомнила, выздоравливаю, вспомнила…
– Разведчица-минетчица с гордо опущенной к ширинке головой. Минздрав предупреждает: сифилитическая ангина не лечится и вызывает крайне опасный гной в организме. Таким, как ты, не жить при коммунизме.
– Вспомнила! Ты не собьешь меня, старая сволочь. Прорвало плотину, может, инсульт помог, может, бог. Неважно. Воспоминания гудят в голове, нет, в затылке они гудят. Но еще секунда, и попадут в голову, и я вспомню, вспомню себя. Голубчик, вы слышите этот гул? Голубчик, где вы? Я же