Стивен Райт

С волками жить


Скачать книгу

коммуне когда-нибудь бывал?

      – Может. Это что?

      – Так, ладно. – Водила приготовился читать лекцию. – Это такое место, где единомышленники, типа – свободные духом, знаешь, собираются где-нибудь в деревне и живут вместе, и работают вместе и делят друг с дружкой жизнь. Там нет частной собственности. Чем владеет кто-то один, владеют все.

      – А деньги у кого?

      – Ни у кого. Нет там никаких денег.

      – Да ну. Деньги всегда есть. Тебя, наверное, к ним просто не подпускали.

      – Деньгами мы только в городе пользовались.

      – Так и у кого тогда они были?

      – У того, кому нужно было что-то купить.

      – Вот дурачье.

      – Спали мы тоже все вместе.

      – В позиции для траха?

      – Там еще в старой коммуне в Вермонте все мы были одной семьей. Всякий взрослый был родителем каждому ребенку, каждый ребенок был твоим.

      – Каждая женщина была твоей женщиной?

      – Если хотела.

      – Ну да, я теперь вспомнил – я слыхал про такие фермы траха. Полностью взрослые мужчины и женщины бегают повсюду в тряпье и волосах; что шевельнется, тому кранты. А хозяин там – какая-то жирная старая коряга с усами. Она из России и любит, когда ей в очко вдувают.

      – Нравится тебе такое?

      Стопщик разразился приступом неприятного смеха.

      – Что смешного?

      – А что нет?

      Измученной гроздью с ножки небольшого вентилятора, привинченного над лобовым стеклом, болтались: красная, зеленая и желтая кожаная подвеска в виде Африки; комплект использованных солдатских жетонов; цепочка бумажных скрепок; потускневшее распятие на строгом ошейнике; несколько студенческих перстней; десятки канцелярских резинок; символ мира; парочка целебных кристаллов; кольцо для ключей, унизанное популярными картонными елочками, опрысканными освежителем воздуха; и на своей соломенной метелке волос висела голая куколка с круглым морщинистым животом и янтарными глазами навыкат. Когда водила жал на клаксон, раздавался громкий трагичный звук, плач морского зверя, тяжко барахтающегося вперед сквозь бурю и голод. Поперек оконного стекла скользили зреющие сельхозугодья, не отмеченные блуждающим взглядом стопщика; тот обдумывал иные факты, иные виды.

      Подсказка водилы вернула его, направила внимание на приближающийся виадук, где вдоль высокого ограждения неуклюжими птицами примостилась троица облезлых малолеток.

      – Вон за ними приглядывать надо, – пояснил водила. – Видел когда-нибудь, что делает бетонный блок с лобовым стеклом, не говоря уже про человека за ним? У меня дружок схлопотал такой в лицо на 70-й федералке под Индианаполисом прошлым летом. Голову хоронили в отдельном мешочке.

      Стопщик молчал.

      – Всякие гадости тут на федеральной трассе.

      И рот водилы продолжал ходить вверх-вниз, из той неутолимой ямы всякое изливалось и дальше, но антенны стопщика вновь опустились, втянулись в замкнутые молчанья, перемещавшиеся по его уму, непостижимые, как тучи, едва