и он вернул его в Россию, воткнув в совет директоров одной из своих компаний. После восьми лет за рубежом Жоржу сначала все казалось диким в России, но он быстро оценил возможности национальных двойных стандартов. Днем он как хороший мальчик высиживал советы директоров и председательствовал в благотворительном фонде, а во второй половине дня наслаждался безудержным самоуничтожением, безбожно миксуя наркотики и алкоголь, стритрейсинг и подпольные казино, девочек и мальчиков. Он вытащил себя из постели, проглотил натощак утренний фармацевтический комплект и чашку кофе. Он смотрел в окно и видел, как в перспективе их сада по дорожке удаляются две женских фигуры: светящаяся ундина Леночка и ее мать.
Сейчас ему было особенно тяжело, но игра стоила свеч и всего возможного и невозможного риска: благодаря ей он рассчитывал в скором времени обрести свободу.
– Катя, ты должна убирать игрушки в комнате мальчиков не раз в день, а тогда, когда это необходимо. Это твоя работа, а не Мисс.
Галина Терлецкая с удовольствием отчитывала испуганную служанку и думала про себя: «Когда уже Istwood вернется? Что за мода – отпуска по месяцу? Никто так не отдыхает, тем более the majordomo! Две недели enough! Поэтому у них все и работает! Отец в конец распустил прислугу. Ну, конечно, «этим» точно плевать: что они в жизни видели?
«Эти», «Миськины», «Cinderella» – как только ни называла Галина новую подружку отца и ее мать. Она, естественно, плохо относилась и к Лауре, но «по крайней мере, у той был класс, а у этой что? Высокая фертильность? Ужасно!». А может, дело в том, что с Лаурой Галина и не встречалась почти. Все семь лет ее царствования в жизни и поместье отца Галина жила в свое удовольствие в Wordswort Abbey, родила детей, потомков славного британского рода, выстроила беспроблемную параллельную жизнь с мужем и чуть не прозевала катастрофу. Ее лорд, реконструировав на миллионы семьи Терлецких основную часть своих владений, задумался о том, как возродить свой наследственный надел, часть которого успешно распродавалась в течение всего двадцатого столетия. Галина в дополнительных деньгах отказала, в качестве демарша переехала в Лондонский дом и вышла на работу в банк, принадлежавший ее отцу. То, что ее муж бисексуален, она поняла давно, то, что он сожительствует с молодым актером, ее не смущало, но то, что он начал ухаживать за наследницей миллиардного состояния одного известного типа из Силиконовой долины, расставило все акценты. Галина уехала в Россию вместе с растерянными детьми. В ее голове созрел план, осуществлению которого сильно мешали «сучки» Терлецкого, да что уж там, и сам Терлецкий.
Леди Гейл Вордсворт планировала свое триумфальное возвращение в Лондон.
* * *
Вадим сидел на воскресной группе анонимных алкоголиков. Это была одна из его любимых групп, при церкви, в которой батюшка оказался настоящим христианином: помещение