Я просто очень устал и переволновался. Ведь в моем мире мне не доводилось сражаться.
Это была ложь и, кроме того, безумно болела раненая нога, ясно давая мне понять, в чем причина моего недомогания. Я попытался улыбнуться, но получилось у меня наверное плохо, потому что она закрыла лицо руками и отвернулась. Наверное, чтобы опять поплакать – у меня сжалось сердце.
– Посмотрим-ка твою рану – это была Улада, которую я до сих пор не замечал.
Она откинула одеяло, размотала тряпичную повязку и стала мять мне голень, а может и то, что раньше было голенью, потому что боли от ее нажатий я не ощущал, хотя нога болела непрерывно. Я с трудом приподнялся на лавке и взглянул на то, что должно было бытьа моей ногой. Большая ее часть была цела, но вокруг раны на голени расползалось большое пятно подозрительных желто-зеленых оттенков, которое очень мне не понравилось. Пахло от моей раны тоже далеко не розами. В горницу вошел Илья.
– Шалом, Арье – сказал он на иврите – Я привел ту, которая может тебе помочь.
Следом за ним вошла Веда, совсем не удивив меня своим приходом. Не здороваясь и не обращая ни на кого внимания, она деловито прошла ко мне, села рядом и начала мять мне рану такими же, как у Улады профессиональными движениями. Ее приход, казалось, разрядил атмосферу, привнес ощущение надежды и Аня перестала плакать.
– Это чемерь, отрава – сказала Веда.
Анюта тихо вскрикнула, а Улада вздохнула так глубоко, как будто долго не дышала прежде. Неужели вараны ядовиты? Никогда не слышал о таком, но и ящеров такого чудовищного размера я тоже не видел ранее.
– Нет, Лёва – прошептала Веда, в очередной раз прочитав мои мысли – Змеи не ядовиты. Это жрецы Хадура мазали им зубы отравой. Хорошо, что их больше нет, ни Змеев, ни жрецов.
Она посмотрела на меня и в ее светлых глазах я увидел грусть и еще что-то, что невозможно было идентифицировать. Ведунья стала водить рукой, делая пальцами круги у меня над раной и время от времени стряхивая с них что-то невидимое, как будто на ее пальцы налипало нечто неприятное и скользкое. При этом она шептала что-то неслышное и время от временя сплевывала в сторону. Постепенно боль начала ослабевать, а красные круги перед глаза побледнели и пропали. Сама Веда выглядела бесконечно усталой и на ее лице прибавилось морщин.
– Ну вот, я сделала, что смогла – сказала она и добавила виновато – Вот только могу я слишком мало. Боюсь я, Лёва, что отрава сильнее, чем я.
– Научи меня, великая! – храбро попросила Улада, но я видел, что она смертельно боится Веду.
– Ты не сможешь, знахарка – мягко ответила ведунья – Это не твое, ведь тебе придется отдавать слишком много жизни. Лечи лучше травами.
– Я отдам жизнь! – упрямо воскликнула Улада.
– Я отдам жизнь! – эхом повторила Аня.
– А я не приму! – не менее упрямо заявил я тоном, закрывающим дискуссию – Да и незачем. Мне уже много лучше.
Мне