девочки и едва заметно улыбнулась. Она не знала всех жителей города, но ее отец мог знать эту маленькую семью.
– Понятно. И эти свечи ты продавала или…
– Я не продавала их. За некоторые мне дали деньги, но это мне никак не поможет вылечить родителей…
«Да, если им нужно дорогостоящее лекарство, эти монетки вряд ли помогут», – грустно подумала Элина. А вслух она спросила:
– Но если ты не продавала свечи, тогда что?
– Я пришла в город, чтобы раздать людям папины свечи, чтобы они зажгли за них фонарики, и тогда мама с папой выздоровеют.
Элина так удивилась этому, что не нашла, что сказать. Она тоже зажигала каждый вечер фонарик, но для того, чтобы стать самой лучшей пианисткой на свете. Даже если это почти неосуществимо. Но в случае, если это было невозможно, Элина надеялась стать лучшей хотя бы в их маленьком городке. Однако, учитывая тот факт, что пианино было вообще только в их доме и ни один из жителей больше не имел возможности держать у себя такой дорогостоящий инструмент (а тем более не умел играть на нем), Элина и так была лучшей пианисткой в городке. Но если бы она только узнала об этом, то перестала бы заниматься, зажигать фонарик и потеряла бы свою жизненную цель. Оттого мистер Свен мудро хранил молчание, слушая гаммы дочери.
Элина никогда не слышала ни о чем подобном. Ни о том, чтобы зажигать фонарик для кого-то другого (а не для себя), ни об идее, которую ей представила девочка.
«Это же просто удивительно, – подумала Элина – зажигать фонарик для выздоровления совершенно незнакомого для тебя человека! Вот только кто на это согласится?»
Однако вслух она ничего не сказала. Потому что надежда Анны была так хрупка и так важна, что Элина бы ни за что не дала самой себе отнять ее у девочки. Элину поразила вера Анны и ее любовь к родителям.
– Твои мама с папой об этом ничего не знают?
– Нет, – потупилась Анна. – Сара тоже. Я ушла тайком.
– А Сара – это?
– Сиделка. Она заставляла меня есть лук.
«Бедный ребенок».
– И ты прошла пешком такое большое расстояние, чтобы оказаться здесь?
– Да. Мы шли с Угольком.
– Неужели не было людей на лошадях и повозках, никто не остановился? – удивилась Элина.
– Были, – сказала Анна. – Но я боялась.
Элина поняла это по-своему.
«Действительно, такой маленькой девочке не стоит доверять кому попало».
– Чужих людей?
– Немного, – призналась Анна. – И еще, что они поедут не туда, а я не приеду сюда.
– Понятно, – кивнула Элина. – Совсем забыла спросить, как тебя зовут?
– Анна. А это Уголек, – кивнула девочка на сидящего у ее ног кота, хотя она уже и упоминала его имя раньше.
Элина улыбнулась.
– Приятно познакомиться. Раз мы теперь с тобой знакомы, разреши вопрос: тебе ведь негде переночевать?
– Да. Поэтому я здесь.
– Так нехорошо, – вздохнула Элина. – Ты можешь замерзнуть. Если