из-под ударов стражника и наследника, оцарапал плечо Сирела, но не удержался на раненой ноге и завалился на бок. Бова вонзил ему клинок в горло до того, как злой дух смог подняться.
Третий обернулся к кошке, стиснув зубы от боли в плече. Она пятилась, неловко поджимая больную лапу, к стене алтаря. В её белёсых глазах читался ужас и страх. Мужчина шёл к ней, перехватив липкие от дождя и крови рукояти клинков, в его взгляде милосердия не было. Тварь пошарила здоровой лапой по земле, схватила какой-то прутик и выставила его перед собой, тяжело и часто дыша. Сирел так удивился, что резко остановился.
– Добей её! – бросил ему Бова, через силу – его меч застрял в шее вожака абаасов и не шёл обратно.
Сирел вздрогнул и двинулся к своей жертве. Кошка, словно понимая, что её ждёт, смиренно опустила палку, и вдруг открыла звериную пасть:
– Ирай! – прошипела абаас, через силу выдавив из звериного горла человеческие слова, – Ирай!
Наследника как молнией ударило, он не верил, не хотел верить. Кошка потянулась к нему, продолжая шептать проклятое слово. Третий не стал её слушать: клинки сработали как острейшие ножницы, и кошачья голова укатилась в кусты. Холодный пот выступил на высоком лбу Сирела, сердце сбилось с ритма.
– Вот морока, пока башку не оторвёшь – не успокоятся! – ворчал Бова, вытащив, наконец, свой меч. Он абааса-кошку не слышал.
С восточной стороны кладбища донёсся топот ног, свет факелов пронзил окружающую тьму. Вернулись Артес с Неоном, приведя внушительный отряд стражи. Сирел выпрямился, глубоко вздохнул и, не глядя, раздал указания:
– Обыщите проклятые могилы. Заблокируйте выход. И узнайте, кто оставляет на алтаре еду.
Стражники разбрелись по могилам, ещё трое остались у перекошенных ворот, четверо ушли в деревню. Если и были другие абаасы на жальнике – идти им было некуда. Западную часть всех кладбищ империи окружал глубокий ров: отчего-то проклятые духи не любили воду.
– Как ты? – спросил Артес у младшего брата.
– Нормально, – кивнул ему Сирел. – Но на мгновение мне показалось, что абаасы обрели разум. И не просто разум, но и речь.
– Да не может быть! – возразил Неон, зябко кутаясь в промокший плащ. – Азов Третий…
– Да-да, – прервал его Сирел раздражённо, – я помню. Но что же тогда я слышал?
От факелов на кладбище стало светло, исчезла таинственная и мрачная полумгла, что скрывала убогость и запустение этого места. Дождь успокоился, изредка роняя тяжёлые капли. Тучи поредели, оголяя небесный свод. Сереброликая Карон вышла из-за чёрного рваного облака и робко взглянула на землю.
Сирел обошёл алтарь, разглядывая оставленную там еду. Какое-то смутное беспокойство поселилось в его душе.
Вместе со стражей прибыла заспанная жрица. Она быстро и без вопросов обработала рану Бове, остановив кровь. Зашивать следы когтей абаасов ему предстояло у друидов.
Сирелу пришлось присесть на крышку ближайшего саркофага, чтобы жрице было