которую сама задумала, сделала выкройку и почти уже сшила.
Я решила пошить ее после того, как наткнулась на выкройки спортивных сумок в одном из старых номеров «Работницы». Там в качестве материала предлагалась джинсовая ткань, сами же модели были уже устаревшие, хотя и красивые. Меня не только удивила, но и заинтересовала возможность самой сшить не какой-то примитивный мешок под продукты, а что-то модное, спортивное, и на свой вкус: объемную, стеганую, на длинных ручках, с разными карманами и молниями, и обязательно яркую, нарядную сумку.
Не знаю, решилась бы я на такой пошив, если б не занятия в УПК – учебно- производственном комбинате.
Раз в неделю мы приходим туда работать и слушать теоретические лекции. Мы, девочки, шьем детскую одежду. Не знаю, кому как, а мне нравится. Я получаю настоящее удовольствие, работая над нарядным платьицем или оригинальным костюмчиком, тем более, здесь установлены хорошие швейные машины, такие, как на фабрике. И приятно то, что модели для пошива часто меняются, и комбинат выделяет нам красивые ткани. Я б, наверное, не смогла полгода шить одно и то же, да еще из какого-нибудь тусклого материала.
Но самое удивительное то, что наши изделия идут в продажу. Недавно я собственными глазами видела, как в магазине продавали платьишки, пошитые нами. Было очень даже приятно наблюдать, как люди охотно их покупают.
Я не собираюсь быть портнихой, но кому из женщин помешает умение красиво шить? Поэтому к работе в УПК я отношусь серьезно.
Мастер разрешила нам оставаться после работы на полчаса, чтобы шить что-нибудь для себя. Я взялась за сумку. И сейчас осталось вшить только большую молнию и пришить фестивальную эмблему, которую шелковыми нитками вышила моя мама.
Сумка получилась по высшему классу. Даже мастер перечертила мою выкройку. Она же помогла мне сделать красивую строчку в особо ответственных местах. Именно эту сумку я и решила подарить Сочину. Она спортивная, значит, ее может носить и девушка, и юноша. Завтра, во время занятия в УПК, я вошью молнию – и подарок готов.
Приняв такое решение, я повеселела и побежала к Косте.
В комнате у него негромко играла музыка: Тото Кутуньо чуть глуховатым голосом повторял: «серенада». Сам Костя в белой футболке с английскими буквами показался мне по-южному смуглым.
– Чем ты занимаешься? – спросила я, вновь удивляясь строгой красоте его лица, глубине темных глаз, силе плеч и рук. Так бывало всегда: казалось, помню до малейшей черточки его лицо, знаю наизусть движения губ, выражение глаз, но стоило увидеть Костю наяву, как я вдруг понимала, что все мои мысленные образы бледны и бедны.
– Уроками, мисс, – Костя шутливо поклонился, видно было, что он рад моему приходу.
– А магнитофон тебе не мешает?
– Ты же знаешь: это обычный звуковой фон.
На столе у Кости, помимо учебников и тетрадей, я заметила полиэтиленовый пакет с джинсами. Сквозь прозрачную упаковку виден был темно-синий цвет фирменной джинсовки и четкий рисунок шелковых строчек.
– А это что? Где