десятка пустующих таксо.
– Подходи, если что!.. Я здесь буду стоять! – услышала она вдогонку слова Гарика, донёсшиеся через гомон толпы на тротуаре, в которую она в следующую минуту нырнула.
На Киевском вокзале стояло настоящее столпотворение. Народу было столько, что Веронике показалось, что здесь собралась вся украинская диаспора, рассеянная по просторам Союза, в едином порыве вернуться на родину.
Она долго искала кассовый зал, спрашивая у случайных прохожих. Никто не отвечал, молча, будто бы к ним и не обращались, проходя мимо. Наконец какой-то дядька, похожий с виду на Тараса Бульбу, каким его в детстве, когда они проходили Шевченко по школьной программе, представляла себе Вероника, остановился и дружелюбно гыркнул ей с родным хохляцким акцентом:
– Так вон же ж вын, с другой стороны….
Несмотря на то что касс было много, в каждую стояла длиннющая очередь, и Вероника, глядя на табло, забеспокоилась, как бы не опоздать на поезд. Она стала просить пропустить её, потому что её поезд вот-вот отойдёт, но никто не соглашался. Пришлось стать в конец очереди длинной человек в пятьдесят. Вероника поняла, что не успеет. Только теперь, поскольку раньше ей никогда не доводилось покупать билеты на столичных вокзалах, ей стало ясно, что значат слова Гарика – «бэз проблэм».
Да, она, несомненно, опоздала бы, если бы продолжала стоять в этой очереди в билетную кассу, но к Гарику обращаться больше не хотела – он и без того её надул! Надо было придумать какой-то другой способ.
Сказав, что она сейчас вернётся стоявшей за ней толстенной тётке с какими-то плетёными авоськами, Вероника направилась к окошку кассира, протиснулась сквозь плотную толпу и, не обращая внимания на возмущения окружающих её сограждан, обратилась к кассирше, нагло отвлекая её от обслуживания очередного клиента:
– Тётенька! У меня поезд через тридцать минут! Продайте, пожалуйста, билет!
«Тётенька» уделила ей ровно секунду внимания, зыркнув на неё молниеносным оценивающим взглядом, и отвернулась, бросив:
– В порядке очереди!
Веронику, ошеломлённую ответом, тут же оттеснили от окошка кассы. Она обернулась, ища в толпе свою очередь, и в этот миг увидела нескольких кавказцев, рыскающих среди народа. Они сразу бросались в глаза, потому что энергично выискивали кого-то в толпе, чего больше никто не делал. Вероника поняла: ищут её.
Не помня себя от ужаса, она бросилась к выходу из зала, стремглав слетела по ступенькам подъезда на мостовую и что есть мочи помчалась, сшибаясь со встречными прохожими, извиняясь на бегу, снова сталкиваясь и извиняясь, к стоянке коммерческого такси. «Только бы он ещё не уехал!» – взмолилась Вероника.
Заметив машину Гарика, по-прежнему стоявшую среди других скучающих таксо на пустынной стоянке, в стороне от дикой очереди на государственные такси, которых, как всегда, не было, Вероника остепенилась и пошла медленно, почти вразвалочку, словно беспечно прогуливаясь, стараясь отдышаться на ходу.
Гарик уже заметил её. Он сидел за рулём