Несмотря ни на что, я надеялся продолжить беседу кое с кем из софтдаунского квинтета, а может, и со всеми. И вряд ли делу пошло бы на пользу, если бы они сидели и смотрели, как парочка мужланов выволакивает меня из-за стола самым неприглядным образом. Поэтому я поднялся, подошел к Дойлу и попросил:
– Пожалуйста, поосторожнее. Я боюсь щекотки.
Глава шестая
Без четверти шесть вечера я сидел на стуле в крохотной комнатке печально известного здания на Леонард-стрит. Я скучал, был разочарован и хотел есть. Знать бы мне, что́ произойдет буквально через шестьдесят секунд, без четырнадцати шесть, и мой взгляд на мир засиял бы иными красками – но грядущее мне было неведомо.
Меня пасовали то сюда, то туда, хотя в тюрьму так и не забросили, даже не предъявили обвинений. Сначала препроводили в Десятый участок на Западной Двадцатой улице, где располагается кабинет Кремера, и на протяжении получаса совершенно игнорировали, а потом заявили, что, если я хочу увидеться с инспектором Кремером, меня придется перевезти в другое место.
Никакого желания встречаться с Кремером я не испытывал, но так устал от ничегонеделания, что, получив от парня в форме любезное приглашение сопровождать его, безропотно согласился. Коп доставил меня в такси на Центр-стрит, 240[11], поднял на лифте и, взяв под руку, повел на долгую прогулку по коридорам, которая закончилась скамейкой в нише, где мне было велено сесть. Сопровождающий сел тоже. Через некоторое время я поинтересовался, кого или чего мы ждем.
– Слушай, приятель, – взорвался он, – я что, похож на всезнайку?
Я увильнул от прямого ответа:
– На первый взгляд – нет.
– Правильно. Я ничего не знаю. Так что не доставай меня.
Это как будто решило вопрос, и я снова сел. По коридору в обоих направлениях сновали люди, каких ожидаешь повстречать и неизменно встречаешь на Центр-стрит, 240. Я уже достиг той стадии, когда стал ерзать на жесткой скамье каждые тридцать секунд вместо обычных двух минут, и, заметив вышагивающего мимо офицера в форме, воззвал к нему:
– Капитан!
Тот остановился, развернулся, заметил меня и приблизился.
– Капитан, – начал я, – выслушайте меня. Мое имя – Арчи Гудвин. Я проживаю на Западной Тридцать пятой улице, девятьсот четырнадцать, – в доме Ниро Вульфа. Этот полицейский сопровождает меня, чтобы я не сбежал. Пришлите, пожалуйста, сюда фотографа. Пусть запечатлеет вот это. – Я воздел скованные руки. – В качестве подтверждения. Меня заковал в кандалы индюк в человеческом образе по фамилии Роуклифф. Я намерен вчинить ему иск за противоправное задержание и моральный ущерб. Он подверг меня позору и поношению, выставил на посмешище.
– Посмотрю, что́ можно сделать, – произнес он сочувственно и удалился.
Естественно, я остановил капитана и воззвал к нему лишь для развлечения, чтобы хоть чем-нибудь заняться. Каково же было мое удивление, когда спустя двадцать минут ко мне подошел сержант и спросил мое имя. Я назвался.
Он обратился к моему