с Борзятой, а и о месте ее и времени. Узнать же о них он мог лишь от Базулы, понеже…
И тут прервал его мысленное расследование недружелюбный оклик: «Эй, паря, почто вертишь стрелу в руце? А лук твой где? Пропил?».
Мигом подняв взор, узрел он шагах в шести-седьми двоих ханыг – неопределенного возраста, в драных лаптях и таковой же одежке, вельми походившей на лохмотья, оба с дубинками самодельного устройства, явно затаивших намерение добычливого гоп-стопа, спровоцировав бытовой конфликт.
«Не иначе, таились в окрестных развалинах, поджидая одиночного. Не на того нарвались! – озлился в душе Молчан, искренне сожалея, что лишен возможности поочередно засадить стрелой в гузна данных лиходеев из-за необходимости сохранения в полном комплекте базовой улики. Ведь наконечник и надломиться мог при последующем извлечении из чуждой мякоти!
Посему вынужденно ограничился тем, что переложил в шуйцу стрелу, намереваясь при обострении ситуации поражать ей ворогов, аки сулицей в ближнем бою, одновременно заключив в десницу нож, выхваченный из ножен, прикрепленных к поясу. И предложил тому, кто выглядел закоперщиком:
– А не хошь нюхнуть потрошки свои из собственной утробы, сим ножом вспоротой? Мигом взрежу! Другана же твово проткну чрез печенку, и до небес взвоет! Вон отсюда рвань, допрежь не осерчал я!
И проводив взором дернувших прочь горе-налетчиков, продолжил он мысленное расследование, начав с прерванного:
«…Узнать о том он мог лишь от Базулы, понеже никто не мог подслушать нас – исключено! А уведомить ли Борзяту? Повременю! – взятый мной за шкирку Базула, а ждет его в случае разоблачения неминучий конец, в ноги падет мне и полезен будет. Аще ж Борзята сообразит сам, запрещу прикончить того, немедля… Либо все же вложить, подлеца, не откладывая? Решу, погодя!
И сколь основательно подготовились злодеи! Загодя выбирая место для засады, рассчитали, елико будет от него до вяза, и выбрали самую подходящую стрелу – с оперением ближе к торцу с ушком, ведь таковая надежнее иных для попадания с ближней и средней дистанции. Что до выявленного златника – редкостной монеты в наших краях, явно выпал тот из кошеля заказчика, предназначаясь для дальнейшего расчета с исполнителем. И ведь в немалую цену определили мя! – за златник любой наемный убивец с великой радостью упокоит аж троих… А слабоваты нервишки у того, кто заварил всю кашу! Узрев промах и осознав, что может столкнуться с двумя серьезными мужами, кои не пощадят, когда поймают, сразу и убег с сообщником. Будь же на его месте я, точно приказал пустить вторую стрелу, невзирая на риски…».
Молчан обдумал бы и боле, да уж, почитай, уткнулся в останки покойного частокола, за коими ответственный работник внутреннего сыска земли вятичей осматривал преступные следы в надежде на дополнительные улики.
Заслышав поступь сотоварища, Борзята выгреб навстречу, ступая на хрустевший хворост. Причем, с вельми довольной рожей!
– Ужель еще нарыл? – живо