Он покачал головой. – Все. Я больше не могу оставаться. Не могу оставаться с тобой. Со всеми твоими потребностями. Со всем твоим пьянством.
И только тут она увидела, что парчовые чемоданы стояли в одном ряду с упаковочными коробками, а красных чемоданов в доме не было. На лице у нее, вероятно, появилось выражение абсолютного смятения, потому что Шаг, встретив ее взгляд, неторопливо закивал, как это делают, дав ребенку лекарство, и словно подгоняют его, чтобы эта бяка поскорее попала в желудок. Агнес отвернулась. Она не хотела понимать его слова. Она не желала глотать эту пилюлю. Она перестала вспоминать, где у нее фритюрница, принялась перебирать бисер на джемпере, поправлять его так, чтобы он играл на свету, она тянула время, не зная, что ей делать теперь.
– Все, – повторил он.
В кухне был единственный стул со сломанной спинкой, в пятнах краски, – стул, на который вставали, чтобы дотянуться до верхних полок. Агнес тихо закрыла дверь, дети в коридоре уже начали сетовать, что в доме не хватает спален. Она поставила сломанный стул перед дверью, села на него.
– Почему тебе мало меня?
Шаг моргнул, словно не веря собственным ушам. Он тряхнул головой и, заговорив, ткнул себя в грудь.
– Нет, моя дорогая. Это почему тебе мало меня?
– Я ни разу не посмотрела на другого мужчину.
– Я не об этом говорю. – Он потер глаза, словно от усталости. – Почему твоей любви ко мне не хватает на то, чтобы ты бросила пить, а? Я покупаю тебе лучшие шмотки, работаю по две смены. – Он уставился в стену, нет, не в стену, а куда-то дальше, сквозь нее. – Я даже думал, если ты родишь от меня, может что-то изменится. Но нет. Даже ребенок не смог тебя угомонить.
Он грубо ухватил ее за локоть, пытаясь поднять со стула. Агнес резким движением оттолкнула его руку и снова села, как мирная протестующая.
Она оказалась в опасном промежуточном состоянии. Она выпила достаточно, чтобы пребывать в бойцовском настрое, но еще недостаточно, чтобы удариться в безрассудство. Еще два-три глотка, и ее разрушительные способности, сквернословие, коварство вышли бы из-под контроля. Он смотрел на нее, словно пытался предсказать погоду, надвигающуюся из ущелья. Он опять ухватил ее и попытался поднять, пока не хлынул ливень с ее черных туч.
Агнес вырвала свою руку, снова села и выпрямилась. Она долго изучала его холодным взглядом, никак не могла поверить в происходящее.
– Нет. Ты ко мне относился не так, как я этого заслуживаю. Это не случается с такими женщинами, как я. Я что говорю: ты посмотри на меня. И посмотри на себя.
– Не ставь себя в дурацкое положение.
Он схватил ее за грудки.
Шагу пришлось применить силу. Она не закричала, когда он за волосы стащил ее на пол. Агнес прижалась к низу кухонной двери так, словно собралась удерживать его здесь вечно. Он шарахнул дверью ей по затылку, словно она была загнувшейся кромкой ковра. Когда он перешагивал через нее, его правый ботинок задел снизу ее подбородок, вспоров жемчужно-белую кожу.
– Пожалуйста,