Выходи, Чудище, поганое, биться будем! ─ кликнул громко. Эхо по лесу покатилось и назад воротилось.
─ Это кто там пищит? Что за шум устроил, человечишко? Что тебе у меня понадобилось?
─ Платье Красное забрать хочу, подобру не отдашь, силой возьму!
─ Как бы, не так! Не такие, как ты голову свою буйную сложили здесь. Не про твою честь это Платье Красное! Уходи… ─ грохотало чудище.
Еремей надел Рукавицу Волшебную и вышел вперёд. Чудище удивлённо таращилось на безоружного гостя непрошенного. Выпустило оно когти и попыталось схватить юношу за горло. Только, сколько бы, не вытягивало свои мерзкие лапы, они не могли достать Еремея. Оно пыхтело, шипело, злобно плевалось, но всё было бесполезно. А юноша в ответ посмеивался и гладил Рукавицей по пупырчатой шкуре Чудища. От его поглаживаний Чудище сморщивалось, становилось все меньше и меньше, пока из махины не стало размером с вершок. Еремей развязал котомку, сунул туда Чудище и отправился искать Платье Красное.
Весь терем обошёл, все палаты каменные, уставленные сундуками с драгоценностями и диковинами разными. А Платья Красного не видать. Призадумался Еремей ─ как так? Значит, есть место потаённое. Огляделся внимательно ─ дверка неприметная. Взялся Рукавицей за нее, она и распахнулась. А оттуда возмущённый звон пошёл Туманным облаком накрыл всё вокруг. Пока Еремей очухался, Туманная тень бесшумно скользнула, злобно взвизгнула и улетела прочь. Тишина настала. Лежит Платье Красное, самоцветами переливается. Взял его Еремей и пошёл прочь.
Надел свои Сапоги – Скороходы, Платье Красное взял, да котомку с Чудищем и зашагал через чащобу непроходимую, ручьи широкие степи привольные через буераки и пригорки через лес дремучий. Идёт, только вёрсты успевай считать. Так до города и добрался. Пришёл во Дворец Царский, Платье Красное достал, Царевне поклонился.
Та губы надула, Платье взяла и в покои свои направилась. А Царь тут же о свадьбе объявил. Устал от капризов Царевны, да от бесконечной вереницы женихов, что дочь отвергала. Полцарства молодым отписал.
Стали молодые своей семьёй жить. Еремею полцарства без надобности, привык всё своими руками делать. Слуг распустил, богатства раздал. А молодая ногами топает, крик подняла ─ не царское это дело себя обслуживать. Еремей же внимания не обращает на крики эти, знай улыбается ─ пообвыкнет жена, думает.
Увидала Царевна однажды, что котомка старенькая пыхтит, да шевелится. Любопытно ей стало. Взяла и развязала. А оттуда, что из квашни тесто, Чудище попёрло. Растёт, в размерах увеличивается. Испугалась, Еремея кликнула. Тот Чудище Рукавицей схватил, огладил и в кринку сунул, а кринку глиной обмазал, чтоб ходу обратного не было. Дивно Царевне стало, расспрашивать взялась, что да как. А тот рукой только махнул, не женская это забота, и на двор вышел.
Как-то по делам отправился Еремей, а Царевна, любопытства ради, крынку разбила и на Чудище уставилась. А то расти стало. Когти выпустило,