Проклятом доме?
– А так они жили в двух общагах на Садовой.
– Это которые сгорели не так давно?
– Ну да. Жильцов всех рассовали кого куда. Этих сюда приткнули. Обещали решить проблему жилья за неделю, теперь до весны, говорят, станут жить. Так что снос откладывается.
– Слышь, Павел, а рыжая телефончик-то свой не оставила, когда не смогла с вами поговорить?
– Оставила. И че? – Капитан на его просящий взгляд сложил выразительный кукиш и сунул его Воронину в нос. – Хочешь, сам туда съезди, Стасик. Телефончик в деле фигурирует теперь. Дело важное, блин! Убийство бродячей собаки! Пацаны вешаются…
Кому понадобилось убивать бедное животное таким вот варварским способом?! Как можно просто взять и из хулиганских побуждений проткнуть собаку металлическим прутом?! Зачем, главное?
Версий у Макарова, когда он садился в прогревшуюся машинку, было три.
Первая – хулиганы, бездушные, мерзкие, напившиеся до чертей и решившие выплеснуть скопившийся гнев на бедное животное.
Вторая – кому-то очень не хочется, чтобы в этом доме поселились люди, и, убив собаку, он закрепил за этим местом репутацию проклятого.
И третья – кто-то использовал это мерзкое действо как акт устрашения, направленный на кого-то конкретно.
Первая версия была единственно стоящей, но найти хулиганов вряд ли удастся.
Вторая версия тоже имела право на существование. Поселившиеся жильцы мешали сносу, отодвигали его до весны. А если они со страху побегут, то тогда хорошо, территория свободна. Найти злоумышленника в этом случае будет не так сложно. Кому-то это место обещано под строительство. Так что…
Разработка третьей версии вообще яйца выеденного не стоила. Жильцов всего ничего. Поговори с каждым и найдешь, для кого готовился сюрприз. А найдешь для кого, найдешь и кто.
Но это не его история, страна! Это не его дело. Пусть занимается тот, кто приставлен. Он в отпуске. И ему срочно нужно найти для себя занятие. Он должен сделать какое-то доброе дело, которое вытеснит из его души пустоту и наполнит ее смыслом, н-да…
Глава 4
Оля возвращалась домой позже обычного.
Она бродила по улицам, останавливалась у досок объявлений и внимательно изучала предложения о сдаче жилья. Она не останется в этом жутком доме. Ни за что не останется! Это только начало. Она это интуитивно чувствовала. Казнь собаки, а бедное животное именно казнили, была началом.
Ей надо съехать. Найти себе недорогое жилье, благо жить в нем придется недолго, и съехать. Да, пострадает ее бюджет, она собирала деньги на хорошую мебель в новую квартиру, на машину. Она просто собирала деньги, не расточительствовала, зная, что они ей будут нужны. Много денег! Чтобы обустроить свое будущее, удобное, красивое, уютное. Помощи ждать неоткуда, вот она и копила.
Но теперь, видимо, придется немного отщипывать на жилье. В проклятом доме она не останется. И мотивы ей даже неинтересны. Она просто не станет об этом думать, съедет, и все!
Одно предложение показалось ей заманчивым,