Галина Романова

Незнакомка с тысячью лиц


Скачать книгу

не было, вот… – надулся полковник, отважившись на откровение, на которое прежде никогда был не способен. – Все, иди, иди, работай. Глаза бы мои тебя не видели! Уходи…

      – Семен Константинович! – Макаров неуверенно переступил, протянул бумажный комок, в который превратился его рапорт: – А что с рапортом-то делать?

      – А что хочешь, то и делай! – огрызнулся полковник. – Съешь, чтобы неповадно было впредь!

      – Но я ведь уйти хотел. – Макаров обнаглел, выдвинул стул из-за стола и уселся без приглашения.

      – Почему? – полковник сделал вид, что не заметил вольности подчиненного.

      – Устал я.

      – Так отдохни. В отпуск отпущу, – нехотя пообещал полковник.

      Тут же снял трубку внутренней связи и приказал кадровику оформить Макарова с сегодняшнего дня на две недели в отпуск.

      – Доволен? – свел он брови.

      – Пустота вот тут, Семен Константинович, – Макаров приложил руку к груди. – Пустота…

      – А уйдешь, все наполнится?! – фыркнул полковник, на глазах веселея. – Я-то думал, чего он? А у него пустота образовалась! Виталя, ты охренел?!

      – Нет. Устал просто. – И глянул на полковника глазами бродячей собаки.

      – Понял.

      Полковник выбрался из-за стола, походил по кабинету почти строевым шагом. Встал у окна с заложенными за спиной руками. Уставился на голые ветки клена.

      – Меня такая пустота жевала, когда Маша моя заболела. Болела долго, страшно. Потом ушла… И пустота эта превратилась… Короче, с тех пор я с этим и живу. И точно знаю, сиди я в этом кресле, нет, ничего не изменится. Так-то, Виталя. Не в твоей работе причина, поверь. В себе что-то надо тебе поменять. Как-то тряхнуть себя посильнее. Любить пробовал?

      – Не помогает, – мотнул головой Макаров, вспомнив бывших своих жен, с которыми ни черта у него не вышло.

      – Ну… тогда я не знаю. – Полковник развел руками, сел на место, глянул на него с хитрецой: – Дело какое-нибудь доброе сделай.

      – Дело? Доброе? Шутите?

      Макаров даже хотел обидеться. Он к нему с серьезным разговором, а с ним шутят.

      – Не шучу нисколько. Знаешь, какое удовлетворение испытываешь, делая доброе дело для того, кто в нем действительно нуждается. Ого-ого, Макаров, ты себе представить не можешь, как сладко и тепло в сердце от этого.

      Он вообще-то хорошим мужиком был – Семен Константинович, до полковника из сержантов дослужился. Разговоры вот теперь с ним ведет, что тот психолог, хотя и не обязан.

      – Все, иди, отдыхай. В отпуске ты на две недели, Виталя. И чтобы больше никаких рапортов, – палец полковника указал на бумажный комок в Виталиной руке.

      Макаров поднялся с места. Пошел к двери. Но вдруг приостановился, глянул на полковника, провожающего его внимательным взглядом.

      – Разрешите вопрос, товарищ полковник?

      – Ну!

      – А у вас… Вы… После смерти жены когда… Извините меня, Семен Константинович! Вы что-то доброе делали? Что-то такое, от чего вашей душе хорошо и покойно?

      Полковник отвел взгляд, снова уставившись на