на моей груди. Потянул тонкую цепочку на себя, рискуя порвать. Мне стоило большого труда, чтобы не заехать ему в ухо, тем более что был Никитин совсем близко.
– Это тебе твой любовник подарил?
Высвободив украшение, я отстранилась. Сказала хмуро:
– Как ты знаешь, я вполне могу побаловать себя сама.
– Ага, только не помню я, чтобы ты брюлики с джинсами носила.
– Все меняется. Ты теперь тоже не на трамвае по городу разъезжаешь.
– У тебя с ним серьезно?
– Не меньше и не больше, чем с остальными.
– Вот только не надо, – поморщился Никитин. – Разыгрывать из себя черт знает кого!
– Друг мой, единственный способ избежать ответов, которые не нравятся – не задавать дурацких вопросов.
Никитин сверкнул глазами и сквозь зубы сказал:
– Считаешь меня слабаком?
Вызывая такси, я сказала:
– Считаю, что ты устал. Посему, тебе пора домой, баиньки.
Мои действия не остались без внимания, Никитин разозлился пуще прежнего:
– А ты к нему, да?
– Не угадал. Я тоже спать и видеть сны.
Я поднялась и протянула ему руку. Он демонстративно отверг мою помощь, оттого встать на ноги смог не сразу. Но, надо отдать ему должное, таки справился с гравитацией и даже не рухнул с лестницы.
К моменту нашего появления на улице такси уже стояло у парадной. Однако уезжать он не желал. Немного попрактиковавшись в казуистике, мы все же простились. Никитин уже почти залез в салон, когда, резко схватив меня за руку, дернул на себя. Будь он кем-нибудь другим, я бы двинула ему коленом по самому дорогому. Но пришлось сдержаться. Больно сжимая мое запястье, он заявил:
– Я знаю кто ты.
– Супер. А я кто ты.
Никитин засмеялся тихо и грустно. Прижался щекой к моей щеке и прошептал едва слышно на ухо:
– Спокойной ночи, Мэри.
Сомнений нет, он почувствовал, как я задрожала. Отстранился и с видом покорителя разом всех вершин уселся в такси.
Он считал себя победителем, не ведая, что теперь для него нет пути назад.
Достав из кладовой плетеное кресло, я перетащила его на балкон. Пила чай с лимоном и неотрывно смотрела на мирную гладь Невы. Настроение мое было наисквернейшим. И даже дорогие сердцу виды не могли этого исправить.
За последние сутки я спала не больше пары часов, но усталость не ощущалась. Все перекрывал адреналин.
Наверное, так чувствует себя режиссер, месяцами готовивший премьерный спектакль. Все отточено, все продумано. Все летит к чертям…
Даже самые тонкие расчеты, самые искусные планы не дают гарантии успеха. Победа призрачна как для опытного царедворца, так и для интригана, делающего первые шаги на опасном поле. Все мы дети удачи, рабы ее прихотей.
И в конечном итоге, все, что остается нам – слепо следовать планиде. Либо принимать бой. Я всегда выбирала второй вариант. Не изменю привычке и сейчас.
Трель дверного звонка эхом пронеслась по пустой квартире. Я бы предпочла притвориться, что меня нет. Но подобное в сценарий не вписывалось