войны. Я рад, что мы сражались, рад, что победили, и рад, что все это позади.
– Но ты от всех отгородился. Мы выражали понимание, симпатию, но ты держал нас всех на расстоянии. Ты всякий раз притворяешься крайне заинтересованным, когда кто-то из нас приходит поболтать, но это выглядит не по-дружески.
Это просто возмутительно – то, что она так говорит!
– Это же обычная любезность!
– Ты никогда не говоришь «погоди секундочку», ты просто все бросаешь. Это настолько… демонстративно. Ты словно говоришь: «Я по уши занят, но все еще считаю, что отвечаю за тебя, а потому я сейчас брошу все, чем занимаюсь, потому что тебе приспичило урвать толику моего времени».
– Ух ты, – сказал Эндер. – Черт возьми, да ты столько всего обо мне понимаешь! Ты такая умная, Петра. Из девчонки вроде тебя в Боевой школе вполне мог выйти толк.
– Вот это уже намного искреннее.
– Не настолько правдиво, как то, что я сказал раньше.
– Что ты меня любишь? Эндер, ты не терапевт. И не священник. Не надо со мною нянчиться, не надо говорить мне слова, которые, по-твоему, мне нужно услышать.
– Ты права, – согласился Эндер. – Я не должен бросать все на свете, когда один из моих друзей ко мне забегает.
И он вновь взял в руки фотографии.
– Положи их.
– Ага, вот сейчас положить их уже можно, ведь ты так грубо меня об этом попросила.
– Эндер, мы все вернулись с войны, – сказала Петра. – А ты все еще там. Ты не вернулся, ты по-прежнему воюешь… с кем-то. Мы без конца говорим о тебе. Задаемся вопросом, почему ты не повернешься к нам. Продолжаем надеяться на то, что есть хоть кто-то, с кем ты разговариваешь.
– Я разговариваю с каждым, со всеми. Я болтун, каких поискать.
– Вокруг тебя каменная стена, и эти твои последние слова – новые кирпичи.
– Кирпичи – в каменной стене?
– Ага, значит, ты все же слушаешь! – возликовала она. – Эндер, я не пытаюсь лезть в твои дела. Занимайся чем хочешь и сколько хочешь…
– Я ничего не скрываю, – сказал Эндер. – Секретов у меня нет. Вся моя жизнь выложена в Сеть, она теперь достояние человечества, и меня это правда совсем не беспокоит. Я бы сказал, я даже не живу в своем теле. Только в голове. Я просто пытаюсь найти ответ на вопрос, который не дает мне покоя.
– Какой вопрос?
– Вопрос, который все время задаю королевам ульев, а они никогда не отвечают.
– Какой вопрос?
– Я все время спрашиваю их: «Почему вы погибли?»
Петра пристально всмотрелась в его лицо, пытаясь найти… что? Какой-то знак того, что он шутит?
– Эндер, они погибли, потому что мы…
– Почему они оставались там, на той планете? Почему они не сели на корабли, не полетели прочь? Они решили остаться, уже зная, какое оружие у нас есть, – знали, что оно делает и как оно работает. Они остались ждать ту битву, они знали, что мы придем.
– Они сражались с нами всеми силами, какие были в их распоряжении. Эндер, они не хотели умирать. Не покончили с собой с помощью солдата-землянина.
– Королевы