хотел в Решёты засадить. Хорошо, что в нашей прокуратуре порядочные люди ещё имеются».
Я уже хотел было пистолет выхватить, неужели, думаю, сбежал да мне тут цирк ломает, а он мне справку в нос: «Освобождён под денежный залог в десять миллионов рублей». Подпись и печать прокурора Центрального района. Ты понимаешь, Серега? Убийцу – под залог! Что происходит, кто мне, тёмному, объяснит? А все очень даже просто: снова работает телефонное право, а больше всего – денежное! Но – не правосудие! Ещё пример: ребята из третьей бригады в пятый раз ловят угонщика автомобилей, Днепровского. Ловят за рулём чужого транспортного средства. Все доказано, сади в тюрьму за хищения в особо крупных! А в зале суда его спокойненько освобождают ввиду отсутствия состава преступления. На вопрос судьи: зачем он угнал машину? – эта скотина, Днепровский, отвечает, что ничего не угонял, просто сел в неё погреться, она была заведена и сама поехала. Вот ему и пришлось ей управлять, чтобы не создавать на дороге аварийную ситуацию. А по поводу предыдущих четырёх угонов заявлял каждый раз: что просто хотел немного порулить, так как его заветная мечта – иметь личный автомобиль, никогда не сможет осуществиться из-за низких заработков. Сидит на суде и натурально издевается: «Нет, что вы, что вы, продавать угнанную машину целиком или по запчастям – этого у меня и в мыслях не было!»
И суд, и заседатели, и свидетели, и потерпевшие, все понимают, что изгаляется, сволочь, а сделать ничего не могут. Нет такого закона, чтобы посадить за угон. Иди домой, Коля Днепровский, а по пути ещё покатайся на чужой машине, тебе все равно ничегошеньки не будет. И идёт, и катается, и снова ничего не делают ему. Каково? Вот поэтому-то опускаются у нас руки, поэтому уходят отсюда лучшие ребята-розыскники, поэтому на моем столе лежат сейчас одиннадцать дел, вместо положенных по максимуму трёх, поэтому повешен «глухарь» на дело о твоем втором пилоте, хотя если бы только им одним заняться тогда целой бригаде, можно было иметь кое-какой результат… Вот так-то, дорогой летун! – Хомяков, наконец, перевёл дыхание, взял со стола пачку сигарет, распечатал, протянул Сергею. Тот отрицательно качнул головой. Тогда следователь, щелкнув блестящий зажигалкой, закурил сам, затянулся, сквозь выпущенный из ноздрей дым внимательно посмотрел на гостя:
– Знаешь, почему я так откровенен с тобой?
– Почему?
– Потому, что уважаю лётчиков вообще, потому что изучал твое личное дело, слышал не один отзыв твоих товарищей и начальников и, получается, вроде бы знаю тебя уже давно. И то, что придёшь, знал. Не мог не прийти, верно?
– Не мог, – согласился Сергей и, помявшись, уточнил. – Выходит, я тоже каким-то образом проходил по делу?
– Не скрою, проходил, – признался Хомяков. – А что прикажешь делать – служба… Все-таки с Кедровом, и с Коробовым ты пролетал вместе не один год, всякое могло быть… И не успел уехать на повышение квалификации, как все началось. Отрабатывалось множество версий.
– Почему же меня не