и сам же поплатился? Но Макс слышал отъезжающий лифт. Здесь был Денис Никитич. Почему не помог?
И почему вода переливается через край, так не должно быть. За эти месяцы… неужели не починили камеру? Оба пропадали здесь каждый день!
Костян что-то прохрипел, разевая рот, – не разобрать. Тело вытянулось под углом в мутной воде. Его тащило вниз, на глубину. Проклятье.
Макс, сглотнув, зажмурился и сунул руку по локоть в воду. Маслянистое, скользкое влилось в рукав. Макс схватил Костяна за руку. Его тут же потянуло вниз – увесистое тело дергалось, будто само стремилось на глубину, в жерло трубы, в подземный водоворот.
Макс увидел раззявленный рот, мясистые белые щеки совсем рядом. В глазах-щелочках застыл мертвый ужас.
– Я держу тебя! – крикнул Макс. В рот тут же плеснула вода – и его скрутил рвотный спазм.
– Ж-жертва, – раздался хрип. – Шеф… убивает всех… Твою Леру. Меня! Кого не жалко. Пополняет запас п-прочности очистных – задабривает воду. В-вместо ремонта, но… меня… ей не хватит. Останови… шефа! Он убьет всех, отдаст ей город… Ублюдок!
Под коленом хрустнуло. Макс не успел ничего сообразить. Бледное лицо исказилось в жутком оскале. А через миг вода захлестнула распахнутые глаза, мелькнул синий рукав спецовки и тело скрылось в мутных бурунах.
Макс припал к решетке. Вода со слизью брызгала в лицо, футболка липла к спине. Он не замечал – шарил в воде, но тщетно. Подводное течение выкручивало локти, тащило вниз.
«Он убивает всех».
Отъезжающий лифт.
Денис Никитич столкнул Леру в канал?
Костян был его помощником, почему его – в расход? Какая связь между трупами и ремонтом очистных, и… Город! Их с Лерой квартирка, пустая коробка из-под овсянки, бабушкины бессмертные часы-ходики… Макс представил, как из ванны, из сливного отверстия, поднимается жирная муть, растекается по бежевому кафелю. Разъедает замшевые сапожки Леры в прихожей.
Макс на карачках, по-собачьи, пополз к двери – прочь с площадки. Решетка впивалась в колени. Цепляясь за стену, Макс ощупью добрался до лифта. Глаза жгло – то ли от брызг, то ли от слез.
Он насквозь пропитался пахучей моросью.
Денис Никитич – псих. Его нужно сдать в полицию. А лучше – найти и врезать как следует, окунуть мордой в грязную пену – чтоб его корежило, как Костяна. Да. Макс смутно удивился собственной кровожадности, но тут же отбросил сомнения. Рассеянно отряхнул волосы, смахнув какую-то слизь.
С улицы доносился скребущий, выматывающий вой сирен.
С лязгом подъехал лифт. На панели горели две кнопки: «Один» и «Ноль». Рядом с нулем белела бумажка с жирными цифрами, прилепленная скотчем. Двери сомкнулись, отсекли звуки – как ватой забили уши.
Лифт, сотрясаясь, поехал вниз. Макс часто заморгал, но цифры на бумажке расплывались. «Минус сорок… Минус сорок пять?»
Лифт тряхнуло. Он остановился.
Минус сорок пять метров под уровнем земли. Приемная камера – место, куда насосы перекачивают канализацию из главного подземного коллектора. А подходит