ночью петарды, чтобы насладиться испугом собравшихся. Просто прикол, шутка! Нет, это было не то! Дело обстояло гораздо хуже!
Белая смерть стремительно переходила от одного человека к другому. Хотя ужас заставил меня съёжится, другое чувство было гораздо более сильным – чувство какой-то нереальности, вневременности, чувство, что происходит что-то очень странное!
Всего одна вспышка – и человек сначала заливается невероятной силы светом, а потом на мгновение словно исчезает из поля зрения, чтобы мгновенно стать видным уже на земле, где он корчится в последних муках смертельной агонии. Уже горели дальние сосны и и пламя, трещя и извиваясь, падало на землю, поджигая сухую траву и сучья. Занимался повсюду дрок. Пожар начинался не только у ближайших к нам деревьёв, но и быстро охватывал вековые дубы Нэл-Хилла, и уже издали видно было, что горят не только кроны деревьев и трава, но и заборы, ворота и старые сараи, громоздившиеся вдоль дороги.
Самым страшным было то, что никто не мог понять суть этого смертоносного луча. Человек может приспособиться к тому, что смерть неизбежна, что больной человек может медленно уходить и бывает так, что он должен уйти, но смерть мгновенная, смерть трагическая и маломотивированная, нежданная смерть здоровых людей всегда потрясает человеческий разум более всего.
Этот огненный луч, смертельный раскалённый до немыслимых температур, перемещавшийся дёрганными синкопами по местности, ударял в цель всегда с нечеловеческой точностью, и его мгновенные попадания всегда несли неминуемую и страшную смерть.
Полоса пожаров следовала за траекторией огненного луча. Сначала задымилось слева от меня, и зоня огня стала медленно приближаться. Но хотя луч неминуемо должен был пройти по мне, я, как заворожённый, пришпиленнный к земле, оставался на месте, не имея сил не то, что бежать, вздохнуть! Я был потрясён увиденным и пережитым, и понимая, что должен сию же минуту спасаться бегством, расширив глаза, смотрел на это ширящееся безумие.
Карьер освещался лёгким зелёным светом и из него неслось непрекращающееся ровное гудение, подобное тому, какое ощущается под проводами высокого напряжения или производит мощный трансформатор.
Словно перст небесного воздаяния, шипя и воя, эта виртуальная свирепая трость мерно двигалась по степи, выжигая всё на своём пути. Иногда мне казалось, что эти циничные марсианские шутники начинают прикалываться и чертить по живому разные математические фигуры, паработы, гиперболы или даже более сложные фигуры, которые что-то значили для них, совершенно не означая ничего для нас. Это были невероятно умные существа, ибо в их сердцах не могла проникнуть даже тень мысли о сочувствии и вспоможении чужим. Чужой должен был быть повержен и уничтожен только потому, что он чужой, независимо от того, старик ли это, зрелый человек или младенец, и они планомерно и без особых эмоций занимались своей божественной миссией на Земле.
Наконец