могущественного мага, вот так же величественно стоял и выкрикивал непонятные фразы. Тогда ничего необычного не происходило. Зрители посмеивались, хлопали, топали, свистели. Остальные актёры старательно изображали трепет.
Сейчас произнесённые заклинания раздвоили пространство. Картина у меня перед глазами помутнела и заколыхалась. Я, заподозрив неладное, решила, что вот-вот грохнусь в обморок. Глянула на поверхность воды, но увидела только поднимавшиеся от камня белые лучи. Они оплели нас, словно кокон, и совершенно спрятали мир от моих глаз.
– Что это? – тревожилась я.
Барон не ответил, продолжая говорить на незнакомом языке. Я бы схватилась за него, чтобы почувствовать себя уверенней, но не отважилась, лишь сильнее впилась ногтями в собственные плечи. Боль помогала не потерять ощущение реальности.
Трудно казать, сколько прошло времени, не удивлюсь, если час, а может быть – две минуты. Наконец, лучи стали расплетаться и втягиваться обратно в тело камня. Мне открылись скалы, омываемые пенистыми волнами, усыпанная галькой прибрежная полоса, а вверху на холме – белые стены замка.
Барон спрыгнул с камня в воду и снова взял меня на руки. До берега было не больше десяти шагов, и скоро я ступила на землю.
– Вы привратник? – догадалась я.
Мой жених отрицательно покачал головой:
– Забудь. Если бы не важное дело, предстоящее мне завтра, не открылся бы.
Мне оставалось только вздохнуть, объяснений уж точно не дождусь. Магия привратников запрещена, каждого, кого застигнут практикующим её, казнят. Угораздило же! Интересно, гибель прежних жён чёрного вдовца связана с его тайной? Быть может, заподозрив, что супруга собирается предать, Кофр лишал её жизни? Вряд ли я когда-нибудь узнаю ответы на эти вопросы.
Циантин снова взял меня за руку и повёл вверх по тропинке. Я не ходила так с тех пор, как умерла бабушка. С ней мы часто гуляли за ручку. Тогда мне было семь, минуло почти десять лет и, ощущая себя ребёнком, я испытала смешанное чувство покоя и тоски.
Наступив на тянувшийся за ботинком шнурок, чуть не упала. Барон держал крепко и не дал соскользнуть вниз.
– Простите, – смущённо пробормотала я, вытянув руку из его ладони, присела, чтобы завязать.
– Говори мне «ты» и Циан. Мы же договорились.
– Простите, мне трудно так сразу, – я распрямилась и посмотрела в окружённые едва заметными морщинками глаза. Цвета штормового моря – такое сравнение пришло на ум.
Жених снова схватил мою руку и потянул вперёд.
– Мы – родня. Пусть никто не догадывается, что ты моя жена, но будут считать племянницей. В нашей семье принято обходиться без титулов и прочей лицемерной чепухи.
– Я ещё не жена вам, – хватило смелости возразить, немного сердилась за покровительственный тон. – И не родственница.
– С этим как раз проще, – усмехнулся Циантин, игнорируя мой выпад, – твоя мать происходит из боковой ветви Кофров. Сестра прадеда сбежала с каким-то торговцем.
Вот как?!