мысли. Лучше сейчас, чем потом.
Ингрид сначала не по-детски опешила, пыталась отстраниться, только поздно: золотоволосый европеец уже НЕ МОГ сдерживать себя. НИКАК. Совесть словно испарилась. Контроль над собой исчез. Девушка все пыталась вырваться, – крича, как резаная. НЕ ТАКОЕ утешение ожидала красавица увидеть в данный момент. Ей желалось, чтобы мерзавец прибежал к ней на берег, извинился, обнял, прижал к себе и не отпускал. Только ТАКОГО в шестнадцать – восемнадцать лет у парней НЕ БЫВАЕТ. Они жаждут почувствовать себя взрослыми. Ищут потенциальную самку. Чтобы впрыснуть в нее свое первое семя.
– ЧТО ты делаешь?! Я твоя воспитанница, почти дочь! Перестань, не трогай меня, больно! – И тут же согнулась пополам, от резких ласк рук Энрике, нестерпимых… НИКОГДА подобного не испытывала в жизни, – залез под юбку. Слишком откровенного рода ласки шарахнули девственницу похлеще удара о стену. Очень испугалась, боясь худшего: убийства. В голове Игнрид пронеслась сцена смерти родителей. Рыбачка решила: Гвелд лишился рассудка. Вырывалась, по-прежнему визжа, выламывала руки, пыталась ударить, укусить. Но ее воспитатель оказался СЛИШКОМ опытен в интимных делах.
Когда он закрыл ей рот страстным поцелуем, – брюнетка перестала сопротивляться, тело обмякло. Сбылось тайное желание. Жар ударил в живот, голову, запульсировав. Все несколько походило на изнасилование, да не оно. Кельт вышел из—под контроля, не видя другого выхода. Отпускать в мир китайцев не желал беднягу, решив взять ситуацию в свои руки. Либо просто оставить придется милую на произвол Судьбы через несколько лет. Наступить на горло своим чувствам: отца и влюбленного мужчины.
– НЕ ГОВОРИ НИЧЕГО! – Резко и страстно прошептал Гвелд, уже представляя ее обнаженной, ласкающую орально крайнюю плоть. Он уже накрутил на руку длинные волосы, заломил в сторону голову. – Неужели САМА НЕ ПОНИМАЕШЬ, КАКОВО МНЕ КАЖДЫЙ ДЕНЬ ПРИХОДИТСЯ ВЫНОСИТЬ НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ МУКИ ИСКУШЕНИЯ, порой видя тебя без одежд, проходя мимо спальни комнаты?! Многого не знаешь в мужской природе: для нас такое – как мед пчеле!
– Что тебе сейчас нужно от меня, Энрике?! Я ничего не сделала! Отпусти меня, не трогай больше внизу!!! – Ингрид пыталась вырваться, но силы не равны. – Я не желаю ни трогать тебя, ни кусать, ни ласкать! Но…
– Что? – Энрике улыбнулся довольно, положив руку милой на талию.
– Целуешься так… так… Меня НИКТО и НИКОГДА так не целовал. – До полусмерти напуганная, не понимающая ситуации, – с чего ее наставник и воспитатель накинулся яро, ведь несчастная желала потом спросить совета. Насчет любви. В тот день ей нагрубил парень с берега из рыбаков. Хотел чтобы она, грубо говоря, взяла у него… Обиделась и, плача, пришла домой. На самом деле Архимагу ДО СМЕРТИ надоело выслушивать ее причитания, жалобы, нытье о парнях.
ПЛЮЯСЬ в прямом смысле, после каждого рассказа. Потому что для него, – взрослого мужчины, – эти штуки смешны, нелепы. Подумаешь, –