убийцу!
– Знаешь, что? – посоветовал Корду Златан. – Я бы на твоём месте присмотрелся к этому столяру повнимательнее. Еще окажется, что это он и убил!
– Да я и не удивлюсь даже! – ответил Корд. – Тем более, что стражники твои говорят, что этот столяр, когда они ворвались, не столько помочь Гурону пытался, сколько, кажись, по карманам его шарил!
– Вот— вот!
– Ну, это ерунда! Дело несложное. Разберёмся…
Дюк пододвинул табурет поближе к столу Златана и вполголоса сказал:
– Я про письмо твоё. Про этого, второго, поговорить хотел.
– А, знал я – не вытерпишь ты до вечера, когда я обещал с вином к тебе прийти.
– Какое там? Тут же время дорого! – возмутился Дюк. – Я понимаю, что вероятность невелика, но всё же сейчас еще не поздно попробовать справки про него навести!
Златан встал и предложил прогуляться по свежему воздуху. Дюк одобрил его осторожность, поскольку посвящать в подробности их дела еще и Корда в его намерения совершенно не входило. Когда они вышли на улицу, Златан извлёк из глубокого кармана своего камзола лист плотной бумаги, сложенный вчетверо, и протянул товарищу.
– Это описание обоих, записанное со слов Слава – сторожа.
Следственный пристав развернул лист и пробежал его глазами, неторопливо шагая по вымощенному камнем тротуару.
– Я так рассуждаю, что надобно эти описания, вернее, что касается того, второго – размножить и раздать стражникам, что несут караул на въездах в город, да на станции дилижансов.
– Это я сделаю. Еще, пожалуй, по постоялым дворам пройтись бы надо. Однако моих стражников для этого дела не приспособишь – снова сыскных просить надо. А что им сказать – для чего?
– Скажи: я попросил. Я, кажется, очень редко их о чём-то прошу. Так уж, ежели попросил – понимать должны, что, наконец, государственная надобность такая появилась!
– Это верно. А всё же: что ты о них думаешь?
Дюк остановился, пристально посмотрел на своего приятеля и рассудительно ответил:
– Изначально можно было предполагать двояко: либо эти люди хотели предупредить Ангора об опасности, либо хотели сами заполучить эту вещь. Уж не знаю, как её правильно называть. Однако, если хотел предупредить – отчего не предупредил? Ну, сказали ему, что хозяин занят, так надо было тревогу поднимать, настаивать, или, скажем, записку передать. Даже если они не знали, зачем именно гости приехали, надо было через час еще пробовать пробиться, а не бродить вокруг дома кругами, как тати! А выглядит это так, что поначалу этот неизвестный – который первый – приходил в надежде решить дело переговорами, а когда вышла неудача – стал со своим сообщником вокруг ходить, да смотреть, как можно по-тихому в дом проникнуть.
– Отчего же не попытался?
– Может, и попытался. Да, впрочем, сначала их сторож вспугнул, а потом мы заявились. Кто знает, в это время не скрывался ли кто-то из них поблизости,