страшнее веруна,
Что за Христа порвёт, как тряпку.
Безмозглый быдлоконтингент!
Твоё вместилище — помойка,
Твой президент — Грядущий Мент
И с перепоя перестройка.
1986–1992
Бессмертие
Когда мы уходим —
Что остаётся от нас?
Неужели одни лишь могилы?
Неужели он так безысходен —
Тот божественный час,
Что познать не смогли мы?
Неужели и вправду:
На пока, не навек
Мы — на дереве слабые листья?
Ради бога, не надо:
Это низкий навет
На бессмертие истин!
Удивительность жизни!
Ты мудрей и всесильней смертей,
А в любви — превращений царица.
Вновь в руках меня стисни,
Брось в горнило страстей —
Всё должно повториться!
Пусть и радость, и горе,
Бренной жизни восход и закат
Возродятся, как Фениксов стая,
И в пьянящем задоре
Златоперстый Слепой Музыкант
Вновь симфонии выдаст блистанье!
И почую я снова
И красу, и безбрежность полей,
Рек чешуйные блёстки,
Соловьиное слово,
И курлычущий всхлип журавлей,
И предзимья наброски…
Мне не надо спасенья
Опавшей безлико листвы,
Мне не надо возврата,
Лишь бы ветер осенний
Нёс чистые лики весны
На кобылах крылатых.
Ивы! В плаче-печали
Не свисайте ветвями ко мне —
Ни к чему сожаленья,
Лишь бы ваше молчанье
Проникало в молчанье камней, —
Вы — моё обновленье!
1989
Большая перемена
Грязь прикинулась звёздной высью,
Дума чёрная — светлой мыслью,
За нарядность сошло нагое,
И представилась счастьем горе,
Показалась неволя раем,
Обозначилась тюря — чаем,
Там, где кривда, примстилась правда,
Записалась пером кувалда.
Притворилось коварство честью,
Тень наветная — доброй вестью,
Обернулась молвой базарность,
От похвал расцвела бездарность.
Что же с нами случилось, боже,
Если в зеркале уж — не то же,
А в мечтах завелась угрюмость,
Зреет старость и вянет юность?
В перемен роковой богеме
Затаился недобрый гений.
Стало ясно мне утром этим:
Мы себя, потеряв, не встретим…
11 декабря 2010
В Начале
Не верю я книге суровой
И хмурю над книгой бровь:
В Начале было не Слово —
В Начале была Любовь.
Она создала все были
И