до десяти белых детей.
И справедливости ради надо сказать, что, помимо прочих, бледнолицых детей насиловали и убивали так же и представители белой расы. На поднятие целины сгонялся пипл из всех союзных республик. Но это уже не моя тема.
На объекты, ища человеческого общества, приходили бездомные собаки. Всегда дружелюбные и задорные они готовы были идти за новым другом на край света. Иногда мы находили на месте наших игр своих четвероногих друзей убитыми. Они также умирали, отравленными, и наконец, от бесприютной старости или какой-нибудь болезни. Иногда мы находили какого-нибудь вчерашнего друга освежёванным. Свежевали, каждую пятую бездомную или потерявшуюся собаку. Радик рассказывал, про сон в котором во время нашей прогулки, за нами по мазутному песку ползла освежёванная лиса, и плача умоляла найти ее кожу, обещая нам открыть железную дверь на Керамзитном. «Кто делает это?» – Спрашивал я родителей. «Те, кто делают из них шапки», – спокойно со снисходительной улыбкой отвечали мне. Нечеловеческой или самой что ни на есть человеческой, слишком человеческой жестокости в обращении с животными мы в избытке насмотрелись за свое детство.
Свиней гоняли по двору, а затем всаживали в горло тесак, свиньи вырывались и продолжали бегать с тесаком, пока не падали на землю обессиленные, потеряв слишком много крови, которую вслух жалели забойщики, прищелкивая языками. Мы видели бегающих по двору куриц и гусей без голов, утопленных котят, выброшенных на помойку, повешенных на дереве котов, прибитых к забору птиц. В кустах мы всюду натыкались на чьи-то кишки, коровьи черепа с рогами, на гниющие трупы собаки-водолаза и на всех овчарок сразу. Вся эта падаль никем не убиралась, никакой экологической милиции не существовало вместе с богом и инопланетянами.
ЕМ: 31. Robert Shroeder «The Day After X».
Существовала, однако, тридцати-тридцатипятиградусная жара. Мы шли к Дистанции, Электростанции, ДЭПО, Автотэпу, Керамзитному, КБИ, Элеватору, СМП, Бичегорску и дышали пряной смесью из сероводорода, запахов степных трав, мазута, соляры, рубероида и раскалённого железа.
Особенно привлекательной, на каком-то отрезке времени нам с Радиком казалась Дистанция. За её высоченными заборами, насаждениями и заграждениями в особенном железном ангаре хранились списанные роботы. Это были первые советские техноиды, в массовом порядке произведённые по решению одного из съездов КПСС. Партия техноидов была направлена в Казахстан для космодрома Байконур. Ну а потом, возможно они плохо там себя проявили, и их спрятали от советского труженика на территории Станции в ангаре Дистанции.
Когда осенью 1984 года мы перешли в четвертый класс, мы также совершили переход из детства во взрослую жизнь. Взрослыми новичков делала специальная международная школа, в которой учились представители национальностей со всего мира, с которым дружил Советский Человек. В школьной тетради мы все писали «тетрадь ученика 145-ой средней школы, железнодорожной станции Есиль». Потому, что кроме обнесенной забором Станции, была еще и гигантская железнодорожная