меня еретиком, но с той поры ни один святоша не смеет больше показаться на моей земле; и меня поражает, что ваш король позволяет им в своем королевстве проповедовать такую ложь; их надо карать беспощаднее, чем тех, кто посредством магии или других козней насылает на страну чуму. Чума убивает только тела, а эти лжецы отравляют души».
Пока он так говорил, в комнату вошел с очень решительным видом монах и спросил:
– Откуда вы, бедняги?
– Из Сен-Жену, – сказали те.
– А как, – сказал монах, – поживает аббат Траншлион, этот славный выпивака? А монахи, что они едят? О тело господне! Ах, попробуют они ваших жен, пока вы странствуете.
– Гм, гм, – сказал Пешеход. – За свою я не боюсь. Потому что кто ее увидит днем, не станет себе шеи ломать, чтобы прийти к ней ночью!
– Это, – сказал монах, – вилами на воде писано. Она может быть дурна, как Прозерпина, – и то не останется в покое, раз монахи поблизости, потому что хороший работник всякую вещь безразлично пускает в дело. Пропади я, если при вашем возвращении вы не найдете их потолстевшими, потому что даже тень от колокольни в аббатстве плодоносит.
– Это как нильская вода в Египте, – сказал Гаргантюа, – если верить Страбону; а Плиний говорит: плодородие зависит также от питания, от одежды и от телосложения.
Тут сказал Грангузье:
– Уходите-ка, бедные люди, во имя господа-создателя – да будет он вашим постоянным руководителем – и впредь не будьте столь легки на праздные и бесполезные путешествия. Содержите ваши семьи, работайте каждый по своему призванию, наставляйте своих детей и живите, как вас учит добрый апостол, святой Павел. Поступая так, вы будете хранимы господом, ангелами его и святыми его, и ни чума, никакая другая болезнь не поразят вас.
Потом Гаргантюа свел их в зал, чтобы накормить их; но паломники только вздыхали и говорили ему:
– О, как счастлив тот край, который имеет своим господином такого человека! Его речи наставили и научили нас больше, чем все проповеди, которые когда-либо говорились в нашем городе.
– Это то, что и говорит Платон, – сказал Гаргантюа, – в книге пятой «О государстве»: счастливы будут государства, когда короли будут философами, или когда философы будут королями.
Потом он велел наполнить их сумы всякою едой, бутылки – вином и каждому дал по коню для облегчения остающегося пути и по нескольку монет на прожитие.
ГЛАВА XLVI. Как гуманно обошелся Грангузье с пленником Тукдильэном
Тукдильон был представлен Грангузье, и на вопрос того относительно намерений и деяний Пикрошоля и о том, какая цель преследуется этим внезапным мятежом, Тукдильон ответил, что цель и назначение этого всего – завоевание, по возможности, всей страны, за обиду, нанесенную его пекарям.
– Это уже слишком много, – сказал Грангузье, – кто многого хочет, мало получает. Теперь не время для таких завоеваний, которыми наносится вред ближнему, брату-христианину. Это подражание древним Геркулесам, Александрам, Ганнибалам, Сципионам, Цезарям и другим подобным противно