государь, это он, действительно, взял меня, и я откровенно признаю себя его пленником.
– Вы хотите за него выкуп? – спросил у монаха Грангузье.
– Нет, – сказал монах, – я об этом не беспокоюсь.
– А сколько бы вы хотели, – сказал Грангузье, – за его пленение?
– Ничего, ничего, – ответил монах. – Это мне не нужно.
Тогда Грангузье велел в присутствии Тукдильона отсчитать монаху шестьдесят две тысячи золотых за его пленение, что и было сделано, пока Тукдильона угощали обедом.
Грангузье спросил, предпочитает ли Тукдильон остаться у него, или вернуться к своему королю. Тот ответил, что поступит так, как Грангузье ему посоветует.
– Ну так, – сказал Грангузье, – возвращайтесь к своему королю, и бог да будет с вами.
Тут он вручил пленнику прекрасную воинскую шпагу с золотыми ножнами, украшенными резьбой искусной работы, и золотое ожерелье, несом в семьсот две тысячи марок[127], отделанное драгоценными камнями, стоимостью сто шестьдесят тысяч дукатов; кроме того – в виде почетного подарка – десять тысяч экю.
После этого Тукдильон сел на своего коня. Для его безопасности Гаргантюа дал ему свиту из тридцати латников и ста двадцати стрелков под начальством Гимнаста, чтобы проводить его до самых ворот Ла-Рош-Клермо, если будет нужно.
Когда тот уехал, монах вернул Грангузье шестьдесят две тысячи золотых, полученных им, говоря:
– Государь, не время делать такие подарки. Подождите конца этой войны, – потому что неизвестно, какие случатся дела. А война, когда она ведется без хорошего денежного запаса, имеет поддержку только в храбрости. Нервы войн – это деньги.
– Хорошо, – сказал Грангузье, – я вас достойно вознагражу по окончании войны, – как и всех, кто будет хорошо служить мне.
Как Грангузье собрал свои легионы, и как Тукдильон, убив Гастиво, сам был убит по приказу Пикрошоля.
В эти самые дни все окрестные сеньоры[128] направили к Грангузье своих послов, чтобы сказать ему, что все они извещены об обидах, причиненных ему Пикрошолем, и что в силу старинных своих союзных отношений они предлагают к его услугам все свои силы как людьми и деньгами, так и военным снаряжением. Денег, согласно присланным договорам, было в общем 134 000 0024/3 золотых экю. Людей – 15 000 латников, 32 000 легкой кавалерии, 89 000 пищальников, 140 000 волонтеров; далее 11200 простых и двойных пушек, василисков и мортир; 47 000 человек для земляных работ. Жалованье и продовольствие обеспечивались на 6 месяцев и 4 дня. Гаргантюа этого предложения не принял и не отказался от него. Но, весьма благодаря их, он написал всем, что поведет предстоящую войну таким способом, что вовсе не понадобится столько тратить полезных сил.
Он только послал привести в порядок легионы, которые он содержал обычно в Девиньере, Шовиньи, Граво и Кенкенэ, общим количеством 2 500 латников, 66 000 пехотинцев, 26 000 пищальников, 200 тяжелых орудий, 22 000 землекопов и 6 000 легкой кавалерии. Все отряды были