тарелку и заполнил её уже готовой брутальной закуской. Достал гранёный двухсотграммовый стакан и наполнил больше, чем наполовину виски. Взяв его в руки, представил вместо виски крепкий чёрный чай, собрал волю в кулак, задержал дыхание и выпил в три глотка. Пока целебная доза спиртного усваивалась отравленным им же организмом, мне надлежало думать об отвлечённых вещах, чтобы непременно удержать её в своём чреве. Вскоре сделалось заметно легче, я откусил хлеб, пододвинул тарелку и потихоньку, неполными ложками, стал поедать её содержимое. После такого завтрака мне оставалось лишь занять себя чем-нибудь интересным, чтобы плавно возвратиться к трезвости. Я уселся за компьютер, мысленно разрешая выпить себе только вечером, если к тому времени станет совсем муторно.
Глава III
В глазах рябило от низкого солнца, то прячущегося за жёлто-бурым редколесьем, то вырывающегося на продуваемый простор печальных полей. Видавший виды, но ещё прочный автобус дальнего следования, бежал от одного населённого пункта к другому, будто вечный странник, наматывая километраж по бесконечному асфальту дорог. В салоне, заполненном на треть, негромко звучала популярная радиостанция с подборкой шлягеров тридцатилетней давности, навевая на пассажиров дремотные мысли. Она сидела у окна, положив голову ему на плечо, провожая безразличным взглядом появляющиеся в поле зрения редкие сельские постройки. Он спал чутким обманчивым сном загнанного зверя, который даровала ему внутривенная инъекция разбодяженного герыча, сделанная тайком от неё в платном туалете автовокзала.
«Всё складывается неплохо, даже лучше, чем можно было ожидать. Много возни и расходов будет с оформлением новых документов и пропиской, однако подруга обещала решить все вопросы в сжатые сроки. А там и работу подыщу, какую-нибудь. Макс тоже без дела долго сидеть не сможет. Новая обстановка, где не будет места его дружкам-уголовникам, ему необходима в первую очередь. Теперь обязательно жизнь наладиться, иначе и быть не может. Не для того я ждала, мучилась, хитрила, страдала, надеялась, – опустив веки, думала она, не замечая бешеной тряски въехавшего на разбитый участок дороги автобуса. – Безысходность и беспомощность, вне сомнения, самое страшное, что было в моей жизни. Я и представить не могла, что ад жизни с Костиком когда-нибудь закончится. Сейчас же пусть опасно и не до конца всё ясно, зато есть движение к желанной цели, что придаёт смысл всему происходящему и наполняет меня энергией».
По ходу движения автобуса с второстепенной дороги на трассу осторожно выползал, светя ксеоновыми фарами, огромный внедорожник. Лида успела разглядеть за рулём совсем молодого парня, рядом с которым гордо восседала ярко накрашенная девица, пуская пар электронной сигареты. Обострённое чувство социального неравенства и горькая обида за годы нищенского прозябания вспыхнули в ней пожаром гневных помыслов, как часто бывало и ранее:
«Ну почему у капризных паразитов с детства есть всё и даже больше, а я, родившись в неблагополучной семье,