отсек Яцеса? – спросила их и один указал мне на дверь за их спинами.
Когда шла, они и не подумали посторониться и пришлось прямо проталкиваться, все больше закипая от их гадкого хмыканья.
Дверь отъехала прежде, чем я даже нажала кнопку. Выходит, Яцес слышал, что я ломилась к Ларсону. Наверное, повеселился даже, скот.
– Я не ждал вас так скоро, Алекс, – мерзко-мило оскалился мне навстречу он. – Но сетовать на это не собираюсь. Если девушке не терпится, нужно этому радоваться, верно?
– Не верно! – дверь прошелестела за моей спиной, отрезая от свидетелей и перекрывая путь к бегству. – Я не позволю вам… принуждать меня! Горло перегрызу зубами, если попытаетесь изнасиловать! Или сама за борт выброшусь, но не позволю!
– Изнасиловать? Я? – Зигфрид расхохотался заливисто, а у меня нутро заледенело от этого его жуткого веселья. – Ну что вы, Алекс, я никогда в жизни никого не насиловал. Ведь тогда бы я сидел среди этих голых обезьян в камере, разве нет?
– Тогда что это все значило? – опешила я. Что, если я себе сама все придумала на пустом месте, потому что из-за месяцев страха нервы ни к черту. Может, я сама выставила голографию на автомате и забыла? Что если упоминание малиновки просто совпадение? – Зачем же вы…
– Я никогда никого не насилую, Алекс. Я исключительно за добровольность во всем. Если у вас есть такая фантазия – быть изнасилованной, то воплотить ее в жизни проще простого.
– Что? – снова вспыхнула я. – Вы с ума сошли? С чего бы мне фантазировать о подобном?
– Само ваше появление в подобном месте намекает на это, дорогая Алекс, ведь на такое потребовались усилия и немалые. – Зигфрид шагнул ко мне, но я выставила руку, запрещая приближаться, пусть и понимая, насколько силы не равны.
– Вы не понимаете о чем говорите. Я не знала, что тут все… так, – возразила ему.
– Не знали, что летите в мужскую колонию? Где возможно всякое, например, оказаться в лапах похотливых зверей? Да бросьте! К тому же, я наблюдал за вашим лицом сегодня во время занятия. Вас очень волновало такое близкое присутствие голодных самцов, готовых в любую секунду пустить вас по кругу, верно? Ваше лицо буквально полыхало от возбуждения. Наверняка вся промокла.
– Что за дичь? Мне было страшно! И как вы могли… – камеры повсюду, конечно. – Не важно. Вы ошибаетесь насчет меня.
– Хм, а то, что вы буквально ворвались в мою комнату, запыхавшаяся и раскрасневшаяся, с требованием не насиловать, тогда как я всего лишь предложил вам послушать пение птиц. Разве это не выдает вашу тайную сексуальную фантазию быть взятой силой?
– Чушь! – отрезала я и отступила к самой двери.
– Да ладно! Вам просто нужна достоверность, факт реального насилия, чтобы снять с себя ответственность за последствия и избавиться от чувства вины. – Зигфрид не стал приближаться. Наоборот, сел и вальяжно развалился в кресле, проходясь по мне вверх-вниз таким взглядом, что захотелось съежиться и прикрыться. – Это нормально. Вы не представляете сколько людей имеют схожие с вашими фантазии. А даже те, кто ни