стальная плита стала рывками откатываться, а в мое убежище ворвался какой-то саундтрек из фильма ужасов. А потом в образовавшуюся щель стали по одному вваливаться мужчины с окровавленными руками и лицами в оранжевых робах заключенных. И вот тут-то я поняла, что мне реально конец.
Глава 9
Первая оторопь прошла в тот момент, как один из окровавленных мужчин с воплем кинулся на силовой барьер. Его отшвырнуло, еще и приложив болезненным разрядом, поле загудело и по завесе прошла заметная рябь. Вот тогда я отмерла, чисто на инстинкте стекла под стол, сжимаясь в комок и вспомнила о тревожной кнопке. Ткнула в нее, хоть не была уверена, что это принесет пользу, ведь не запомнила из инструкций Ларсона оповестить она должна всю охрану или только ту, что должна присутствовать на время занятий внутри.
Пронзительно взвыла сирена, и тут же вырубилось освещение. Это, похоже, только еще больше взбесило ворвавшихся, судя по воплям с матерными оскорблениями и обещаниями сотворить со мной жуткие вещи, когда, наконец, доберутся. Как ни странно, пугало это уже не так сильно, как в начале. Если бы орал один кто-то, а так все сливалось в общий адский хор, едва перекрывающий сирену, да и самих нападающих я в кромешной тьме не видела, только смутные тени во вспышках, когда они снова и снова кидались на поле.
Сколько оно еще выдержит, пока они не истощат его? Ведь излучатели защитного поля нарочно сделаны независимыми от общей сети питания колонии, как раз для того, чтобы его нельзя было принудительно отключить извне. Успеют сюда охранники пока не иссякнет заряд? Или им сейчас не до меня? Ведь минуты идут, а ничего не меняется. А времени добежать сюда из жилой зоны уже было более, чем достаточно. Хотя, что я знаю о протоколах действий охраны при подобных ЧС.
– Нортон! – неожиданно грохнул из динамиков голос Ларсона. – Лечь на пол и не подниматься!
Я размышлять что-зачем не стала, плюхнулась на живот и голову ладонями еще прикрыла, глаза зажмурила. Но и сквозь веки закрытые улавливала вспышки, заполнившие помещение, не говоря уже о том, что просто оглохла от резкого треска, воплей боли и проклятий, а когда плазменные разряды попадали в мое поле, то оно не гудело уже, а пронзительно взвывало, с каждым разом на все более высоких нотах, говорящих о возрастающем истощении батарей. А еще жутко завоняло паленым мясом, озоном и накатила волна дикого жара, отчего мой совершенно пустой сегодня желудок свернуло жестким болезненным узлом.
Поле взвизгнуло последний раз, и излучатели сдохли, но я продолжала лежать неподвижно, прислушиваясь к происходящему. Сплошной треск разрядов почти прекратился, сменившись одинокими выстрелами, стали слышны в основном болезненные стоны.
– Нортон, жива? – спросил Ларсон уже где-то рядом со мной, и я вскинула голову, пытаясь увидеть его в темноте. – Ага, вижу. Не двигайся пока, тут местами очень горячо.
– Хорошо, – горло перехватило от вони и сухости, и я не была уверена, что начальник мог меня услышать.
Одиночные вспышки продолжались еще некоторое время и с каждой стоны затихали. Вдруг