но лектор явно ориентировался в этой белиберде лучше, чем на печатной карте Варшавы. Обслуживаемые NASA спутники из ясеневого дерева и мифрила – насколько знал Роберт – снимков не делали, просто измеряли линии силы, поля магии, зоны биологической активности. Но Свободному Миру этого хватало для получения той степени превосходства, чтобы сдерживать агрессию балрогов в Европе и Америке.
– Увы. Потом Завесы опустились, а Горизонт снова сомкнулся. Охрана этой территории усилилась. Мы потеряли контакт, и вот уже четыре года у нас нет оттуда никаких данных. Прошу, вот разница. – Майор Жетецкий взволнованно повысил голос, а на экране возникла еще одна картинка, состоявшая из серо-бурых узоров. – Невероятно, да?
Роберт мельком осмотрел помещение. Но либо он не дорос до такого общества, либо все остальные, включая Эль-Галада, прекрасно маскировали сосредоточенными лицами свое непонимание темы.
Но вдруг и Роберт заметил разницу – в средней части снимка вместо путаницы линий появилось большое серое пятно, прямоугольник с неровными краями и закругленными углами.
– Вот уже несколько лет мы ведем интенсивное строительство на Марсе, а NASA работало над новым типом спутника. Мы подключили систему три недели назад, ушло на это немало сил и тяжелого труда робинзонов, но на миг мы снова поймали их с орбиты. Балроги что-то построили. Мы не знаем что. Для охраны этой территории от спутниковой разведки они используют сильную магию, одновременно применяя иллюзорные заклинания. Балроги не могут полностью замутить наши наблюдения, а потому пытаются сделать вид, что они охраняют эту территорию, но не больше, чем прочие свои тайные места. Однако мы знаем, что это для них – очень важный объект. Мы зарегистрировали и усиленный трафик из этих мест к Геенне.
Майор Жетецкий замолчал. Установилась минута тишины, а потом слово взял неизвестный Роберту эльф. Когда он начал говорить, взглянул на Роберта, и тот внезапно понял, что вся эта встреча организована для него. Только и исключительно.
– Увы, в последнее время снова возникли проблемы. – Эльф говорил высоким, почти писклявым голосом и так медленно, словно перед каждым словом раздумывал, какое выражение и в какой грамматической форме нужно сейчас использовать. А может, он и правда лишь недавно научился говорить по-польски – или, возможно, эта точность в формулировках возникала от характера дела, которым он должен был заниматься. То есть от разведки. – Завесы уплотнились, Горизонт теперь стабилен. Наши спутники утратили эту территорию. Новая информация не приходит. А инвестиция эта охраняется врагом очень тщательно. И мы делаем вывод, насколько она важна. Но мы не понимаем, отчего они делают это так близко к границе, куда – пусть и с трудом – мы можем добраться, а не в глубине Геенны. Мы полагаем, что тут возможны две причины. Они строят наступательную систему, например, новые метатели, и хотят быть недалеко от территории Королевства. Или сооружают это там, поскольку у них нет другого выхода.