губы кончиком языка. У Поппеи дрожали мышцы на бёдрах, и она недовольная тем, что её тело становилось непослушным, давила на мышцы кулачками. Они продолжали дрожать. Поппея сердилась и улыбалась Иосифу. Рабыни завели его в горячую воду и начали мыть. Для Иосифа девушки были только вещью, но они были юными, всё чувствовали, видели и многое хотели, трогая своими пальчиками тело красивого еврея. Потом девушки начали умащать Иосифа благовонными маслами, нарочно потряхивая грудками и обнажёнными бёдрами, слыша сердитый шёпот хозяйки:
– Гера, не трогай его за это место. Я вижу. Знаю, зачем ты тронула.
– Я умащаю.
– Не надо. Я соединю тебя с Гераклом.
– Нет. Я хочу Аполлона, из Африки, загорелого.
– Хорошо. Дам Аполлона.
– Он тоже мне не нравится.
Поппея чисто женским чутьём поняла, почему Гера отвергла двух завидных мускулистых рабов, потому что девушка говорила всё это для Иосифа. Возмущённая тем, что её вещи заигрывали с её любовником, Поппея топнула розовой ногой, топнула скорее для того, чтобы мышцы бедра перестали дрожать.
– Гера, между прочим, Персей мне говорил, что ты готова соединиться с ним.
– Нет, я не готова. Я терпеть не могу Персея. Косой, хромой, да ещё горбатый!
Поппея хитро улыбнулась и мягко сказала:
– Персей говорил мне, что ты назвала его Аполлоном Олимпийским.
– Но как он мог говорить тебе, если он немой!
Девушки смотрели на один предмет, возили ладошками и пальцами вокруг него и становились непослушными воле хозяйки. Поппея внимательно следила за руками рабынь, сердилась.
– Ну, что, закончили?
– Нет, – быстро ответила Гера, указывая пальчиком на предмет. – Вот здесь ещё много работы.
– Довольно. Идите, посмотрите египетские подарки.
Какая-то особая интонация в голосе патрицианки насторожила юных рабынь. Они быстро переглянулись, бросились к ногам хозяйки и заговорили:
– Поппея, дай нам свободу!
Вся розовая, как младенец, с пылавшими ярким румянцем щеками в предвкушении и в ожидании любовных мук, блистая глазами из-за целомудренно опущенных длинных ресниц, Поппея не хотела прерывать своё алчное состояние из-за хитрости рабынь. Но ответила тихим голосом:
– Хорошо. Идите. Вы свободные. Возвращайтесь… – Она вдруг озорно улыбнулась и покрутила руками перед грудью. – Возвращайтесь в леса, о которых вы так часто говорили мне, чтобы до конца своих дней крутить хвосты коровам и быкам!
Но девушки, уже не вещи, не хотели покидать Рим, свою хозяйку и жить в землянках.
– Нет, – пискнула Гера. – Сделай нас своими клиентками.
– А кто меня будет умащивать? Кто будет мыть?
– Мы сейчас же пойдём с Персеем на рынок, купим замену, подготовим.
– Хорошо, – милостиво сказала патрицианка. – Вы мои клиентки. Идите на рынок.
Бывшие рабыни, а теперь вольноотпущенницы, клиентки любовницы