пулеметов, медленно отползает…
– Ну, вот, еще одну атаку на сегодня отбили! – Светлосанов устало снимает каску, вытирая от пота закопченное лицо, – Пока мы… Здесь, фашист будет гореть красным пролетарским пламенем! Немало их тут останется… Не видать им Баварии, Швабии или что у них там еще есть?
– Сутки, максиму двое, мы еще на этих позициях протянем, – говорит Кагин, проверяя казенную часть орудия, – А потом они свою тяжелую артиллерию подкатят. И начнется мясорубка из огня, крови и железа! И в небе самолетов больше чем у нас осталось стволов. Соотношение один к десяти, если не к двадцати. Такая вот у нас получается кровавая арифметика и бесшабашная драка!
– Ну, мы к тому времени будем на другом плацдарме, – улыбается Елкин, – в запутанных тоннелях под землей – путь нас поищут…
Глава 2. Кочующий госпиталь
Часть 1
В первых числах мая 1942 года, медико-санитарный батальон 396-й горно-стрелковой дивизии 51-й армии, располагается в районе Феодосии, на хуторе Минарели-Шибань.
В одной из палаток, военврач Мехбала Гусейнов, военврач Татьяна Муртазаева и медсестра Клавдия Расщупкина, делают операцию раненому бойцу. Снаружи прокатывается серия взрывов, забрасывая палатку комьями земли и раскачивая почву под ногами. Откинув полог, внутрь операционной вбегает фельдшер Михаил Скитневский, которого все зовут просто Мишей.
– Что там происходит? – спрашивает Гусейнов, – как там снаружи?
– А что там может быть, Мехбала Нуралиевич? – пожимает плечами Миша, – Опять авианалет… Все вокруг взлетает в воздух и полыхает. Как всегда! Обычное дело за эти дни.
– Что-то очень часто стало.. – ворчит Расщупкина, – Линия фронта вроде далеко. А эти коршуны шныряют почти каждый день! И бомбят все живое, даже санитарные части… Мы еще живы как-то до сих пор, чудом каким-то невиданным!
– Скоро я думаю, все наладится, – твердо и строго говорит Муртазаева, – если где фашисты и продвинулись, наши загонят их обратно… Только неизвестно что в целом на фронте, на Акмонае творится. Разное говорят…
– А что именно? – поднимает взгляд Гусейнов.
– Кто-то говорит, что немцы фронт прорвали, и наши части спешно отступают… – говорит Муртазаева, поднимая руку с хирургическим крючком, – Кто-то клянется, что в результате нашего неудачного наступления фронт стабилизировался, и как в марте, начались позиционные бои с переменным успехом. Непонятно…
– Канонада артиллерийская близко раздается! – замечает Миша, – Так, что будто за холмом пушки бьют… Мне кажется, положение там тяжелое. Даже судя по количеству доставляемых нам раненых. Такого потока раньше не было…
– Насчет паники и отступления – это все слухи и домыслы, – горячо произносит Гусейнов, – Бои идут и бои упорные! А пораженческие настроения и фрицы могут распространять… Они любят такую пропаганду вести. Листовки, провокаторы