завистникам сюжет, и даже катались в городском парке на лодке. Но Рудик оставался верен себе. Я и сейчас помню, как он небрежным жестом скинул рубашку, обнажив торс, налег на весла и стал любоваться своими играющими на груди мышцами. Были и другие подробные моменты. И вообще иногда заглядывая мне в глаза, он видел лишь свое отражение.
Это самолюбование Рудика вызывало во мне жуткое раздражение, чуть ли не до тошноты. Но я терпела. Терпела только из-за Зинченко, который теперь действительно стал меня замечать. А как же! Что это за красавица такая, которая покорила сердце школьного кумира?
Этим я быстренько воспользовалась и, естественно, без сожаления переметнулась к нему. Но, как впоследствии оказалось, Сереженька не был ни Монте-Кристо, ни Немо, ни даже Маугли. Он оказался Беликовым. А чеховский «Человек в футляре» – вовсе не герой моего романа. Так что с ним у меня тоже ничего серьезного не получилось.
Да и не о нем сейчас надо думать. Думать надо о Луговичном. И чем больше я о нем думала, вспоминая черты его характера, тем больше приходила к мнению, что он не способен на убийство. Когда я его бросила, он впал в долгую депрессию. И вообще, как я помню, если у Рудольфа что-то не складывалось, его реакцией было полное уныние, но никак не ярость. Он мог покапризничать, мог топнуть ножкой, обидеться, но не более того.
Так что, скорее всего, его подставили. Но милиционеры только в кино запросто решают сложные задачки, в жизни все гораздо проще: алиби нет, кровь на твоей одежде и в твоей машине – ты и убил, а труп на свалку свез. И нечего нам мозги пудрить, у нас и без того дел хватает. Одной только писанины на восемь суток из-за тебя. Вот и весь разговор. А если недоволен, ищи адвоката. Пусть он твои проблемы решает. Нам бы поскорее «галочку» отработать и дальше в бой.
Помогу я тебе, Рудик. Виновата перед тобой немножко, так что, видно, пришло время отвечать за свое маленькое полудетское предательство. При другом раскладе ни за что не пошла бы на компромисс, не стала бы с этим мерзким Миющенко связываться.
– Да? – ответила я на телефонный звонок, быстро выплыв из тумана воспоминаний.
– Здравствуйте, – прошелестел тихий женский голос. – Как бы мне услышать Иванову Татьяну Александровну?
– Довольно просто. Вы ее уже слышите.
– А-а. Это вас беспокоит Луговичная Мальвина Васильевна.
– Вы меня совсем не беспокоите. Я вас внимательно слушаю.
– Дело в том, – сделав некоторую паузу, выдохнула мама Рудика, – что мне посоветовали обратиться к вам, – снова пауза, и я промолчала, давая ей как следует собраться с мыслями. – У меня такое дело… такое… – женщина всхлипнула и часто задышала.
– Да вы не волнуйтесь. Вас где устроит встреча, на моей территории или на вашей? – пришла я ей на помощь.
– Ну-у… если это возможно, то, конечно, было бы лучше, если бы вы приехали ко мне. Я так ужасно себя чувствую, – благодарно пролепетала Мальвина Васильевна.
– Хорошо. Говорите ваш адрес, – быстро ответила