осторожно меня вылизывать: от ануса к самому носику моей лисички и обратно, очень медленно наращивая скорость и проникая своим острым языком все глубже и дальше… Я лежу расплющенной грудью на раскалённой крыше, в то время как Дима пощипывает и пошлепывает мои ягодицы, двигающиеся в одном ритме с его виртуозным языком. И когда я уже на грани и готова взорваться мелкими осколками, он быстро переворачивает меня на спину, раздвигает ноги, отхлебывает оставшееся просекко из прихваченной нами из бара бутылки и вливает своим ртом прямо в мою устричку перемешанный с его слюной пенящийся сок…
Я больше не могу ждать: я отталкиваю Диму, и он опрокидывается спиной на пахнущую дёгтем и железной дорогой крышу. И повернувшись к нему задом, медленно насаживаю себя на его взвинченный кожаный штык. «Ох, Мари», ̶ лишь прерывисто шепчет он, и я вгоняю в себя его член по самое основание. Закрыв глаза, я двигаюсь в своем замедленном ритме, шлепаясь голыми ягодицами о его живот, а Митин большой палец уже наполовину крепко зажат колечком моего ануса. С каждым толчком его члена, плотно заполнившего меня до краев, я все ближе становлюсь к теплым летним звездам, стразами Swarovski рассыпанным по ночному куполу, укрывающему Китай-город. Наконец сладкие судороги начинают сотрясать мое тело, я ложусь спиной на Диму, и мы вместе выплескиваемся млечным путем в нашу единственную ночь в Москве. И теперь я лишь только могу тихо всхлипывать: «Ох, Дима-Нирвана»…
Голая и словно разбитая на мелкие осколки, я лежу на широкой Митиной груди, обнимаю ногами его сильное тело, а вокруг нас по всей крыше разбросана одежда, и ласковый июнь укрывает наши утомленные любовью тела своим нежным пледом. Диме приходит сообщение, быстро глянув на меня, он начинает строчить что-то в ответ, видимо, жене, а я понимаю, что отныне нас будут связывать только рабочие отношения. Мы взрослые самодостаточные люди, и все наши секреты навсегда заперты в нашем общем детстве… Как и тогда, двадцать лет назад, каждый из нас садится в свою лодку: Дима возвращается в респектабельную семейную жизнь, а я снова отправляюсь на случайном такси в свое неоконченное путешествие.
Глава 3
Красота нужна нам, чтобы нас любили мужчины; а глупость – чтобы мы любили мужчин
– Коко Шанель
Я вбегаю в свой кабинет: после стремительной поездки от дома до офиса на велосипеде мне надо немного остыть и сменить свои кроссы на деловые каблуки, а свободные джинсы на узкую юбку-карандаш. На самом деле у нас в FYA, как и во многих креативных агентствах, нет строгого дресс-кода, но мне самой проще настроиться на рабочий лад, зная, что на мне моя офисная «спецодежда».
Пока я подвожу глаза и закрашиваю губы матовой алой Chanel – последний штрих образа а-ля «деловая сучка», в мой кабинет заглядывает моя ассистентка Марина со словами:
– Маша, привет, у Артёма Викторовича через десять минут встреча с очень важным клиентом, – на этих словах она многозначительно закатывает глаза, – просили