Ильдар Абузяров

ХУШ. Роман одной недели


Скачать книгу

– и мне тут же выпишут пропуск?

      – Как, вы говорите, фамилия ваших родственников? – ответила трубка, когда по подсказке дежурного я набрал нужный номер и что-то неразборчиво пробубнил.

      – Петровы, – ответил я только потому, что со школы помнил, что Петровы – одна из самых распространенных в России фамилий.

      – А телефон не знаете?

      – Нет.

      – Перезвоните через пару часов. Мы с ними попробуем связаться. – Так я впервые узнал, что такое ФСБ. ФСБ – сухая организация в сером прямом бушлате большого серого здания. Этакий коллежский асессор в серой шинели, что мешает встречаться родственникам. Где бы, в каких бы городах, я потом ни был, везде эта серая выправка гигантского дома. Казенный, как мой «отчим дом».

      – Ну что? – спросил дежурный, подозрительно глядя на меня. Он был, как и мой отчим, одет в военную форму.

      – Сказали, чтобы позвонил позже! – ответил я. – Пойду пока покурю.

      Разумеется, через час я перезванивать не стал. А направился прямиком на вокзал. Я вполне сходил за туриста. В рюкзаке-ранце у меня было припасено несколько банок консервов. Буханка черного, походный нож, спички и солонка с солью. Бутыль питьевой воды. Вполне достаточно, чтобы продержаться в лесу несколько дней.

      На вокзал в Петрозаводске я шел по карте. Я вообще ориентировался в своем побеге по картам. И по ним мне, кровь из носу, нужно было добраться до Костамукши – ягодного края. До моей земляничной поляны. Коста – это я знал по названию пригорода Нижнего «Кстово» – ягодное место. Отсюда, возможно, и костяника и Костомукша. А уже оттуда, из моей Костамукши, лесом, лесом, ягодными и грибными местами до самой границы.

7

      Но, к моему ужасу, на вокзале я обнаружил, что то, что мне виделось, как обычная областная электричка, оказалось не совсем обычным поездом с дежурившими у вагонов проводниками в такой же зеленой, как у пограничников, форме. Проводники внимательно проверяли билеты, пропуска и паспорта.

      И тогда, не зная, что делать, в отчаянии я решил ехать на свою земляничную поляну на крыше поезда. Я лихо вскарабкался между вагонами по резиновым боксам. Меня вдохновили вестерны и «Неуловимые мстители». Ведь я тоже собирался на дикий Запад. Чувство мести и неизбежного торжества справедливости переполняло меня, особенно когда поезд качнулся и тронулся, а я убедился, что остался незамеченным.

      Но мой пыл очень быстро начал остывать, по мере того как поезд набирал скорость. То ли кино врет, то ли скорости изменились. Пронизывающий ветер сбил с меня спесь и выдул все романтические картинки из головы. Он пришиб меня к крыше вагона. Я лег за небольшую выпуклость воздухозаборника и ухватился за него руками.

      Я лежал, прижав голову, около полутора часов, пока состав не остановился на каком-то из полустанков. Это было отдушиной. Я очень сильно замерз, пальцы мои закостенели. Ветер был такой силы, что я захлебывался. А теперь у меня появилась возможность размять пальцы и перевести дух. Я поднял голову, осмотрелся и увидел, что мы стоим на разъезде среди