и лучше за тридцатку от нормального турбюро съездить. В-третьих, не тащить же Машку с собой.
– Сравнила, десять и тридцать – трехкратная же разница. А Машу как раз с Таней оставим. Все равно она почти все время у нее с Яной.
– Нет, одно дело – девчонки просто так играют, а другое – просить официально. Не поеду.
– Понятно, – огорченно сказал Фима. – А меня отпустишь? Собор сфотографирую и тебе покажу.
– Конечно. Только не буди нас, когда уходить будешь.
++
За столом в спортзале сидели хаусмайстер, две немки и немец, Таня. На стульях перед ними – 8 женщин из хайма, в том числе Катя, Роза, Жанна и Клава.
– Sehr geehrte Damen, wir haben sie hierher eingeladen, da sie alle kürzlich einen Fragebogen ausgefüllt haben.
– Дорогие дамы, – с улыбкой начала переводить Таня, – мы вас пригласили сюда, потому что вы недавно заполнили одну анкету.
– Wir sind gekommen, um uns zu vergewissern, ob Sie alle Fragen in diesem Fragebogen richtig verstanden und beantwortet haben.
– Мы пришли, чтобы удостовериться, что вы поняли все вопросы этой анкеты правильно и правильно на них ответили.
– Es geht eigentlich nur um eine Frage. Sind sie schwanger? Alle acht? – немка посмотрела на Розу. – Auch Sie?
– Речь идет, в общем-то, только об одном вопросе, – озадаченно стала переводить Таня. – Вы беременны? Все восемь? Роза, ты, что ли, беременная?
– Упаси боже, – возмутилась Роза. – Особенно сейчас.
Катя и еще кое-кто прыснули со смеху. Комиссия с любопытством посмотрела на Таню.
– У кого списывали? – спросила она.
Женщины вразнобой заговорили.
– У Клавки; У Клавы, у кого же еще; Кто язык знает, у того и списывали.
– Ты беременная, что ли? – удивленно спросила Таня у Клавы.
– Ну, две недели как месячных нет. Я и написала на всякий случай. Я что, предупреждать должна была тех, кто списывали?
– Женщины начинают смеяться. Члены комиссии с беспокойством смотрят на Таню. Таня сделала успокаивающий жест.
– Ist OK. Ich erkläre Ihnen alles. / Все в порядке. Я вам все объясню.
++
Пока женщины были на собрании, к Фиме в комнату заглянул Алик. Присел к столу.
– Ну, ты что, так и будешь теперь дуться? Поговорить же кроме тебя не с кем. Я ж про обмен чисто по-мужски сказал. Нечешь – нечешь, как говорят югославы, когда им отказывают. Тем более, тут в Германии такой обмен очень даже распространен. Специальные места есть, свингер-клубы называются. Приходишь туда парой, и меняешься.
– Вот и ходи в свои клубы, – не глядя на Алика буркнул Фима. – А к Катьке не лезь.
– Больше не буду, клянусь. Тем более вижу, что всё равно не обломится.
– Не будешь, ну и вали к себе.
Но Алик продолжал сидеть, пытаясь втянуть Фиму в какой-нибудь разговор.
– Мне про свингеров Клавка рассказала. – уточнил он. – Она в таком клубе была уже. А я чего-то стремаюсь.
– Кстати, про Клавку, – вдруг сказал угрюмо молчавший до того Фима. – Она говорила, ты кого-то с тележками возле магазина мудрить учил, это про что?
– А, тут вот какая штука, – обрадовался