что можно сделать с патронами? Решили отнести их в музей и сказать, что нашли в земле, может, нас признают героями? Испачкали патроны в земле и пошли в музей. Он находился в городском парке. Нас отвели к директору. Директором была улыбчивая тетенька, мы ей рассказали, что нашли клад, и выложили грязные патроны на стол. Подозреваю, она все сразу поняла, но вида не показала. Похвалила нас, сказала, что мы можем посмотреть новую экспозицию животных, которую готовят к открытию, и попросила больше не трогать такие предметы, а сразу звать взрослых. До сих пор меня мучает совесть за ту маленькую ложь, ведь, наверное, это была память о муже бабы Поли.
А нам тогда было весело, мы были маленькие хулиганки. Мы очень любили ходить в кино – на вестерны и фильмы про индейцев. Я представляла себе, как скачу верхом на лошади по моей родной улице Горохова, а на мне – замшевая куртка с висюльками, шляпа и ковбойские сапоги. Потом, когда я посетила Нью-Йорк, в самом хорошем магазине для ковбоев я купила себе точно такую куртку, о которой мечтала, настоящую шляпу и сапоги. Осталось лишь проскакать на лошади по улице моего детства.
Кинотеатр назывался «Победа». Он находился недалеко от набережной, в городском парке. В парке росли дикие маслины – деревья с овальными маленькими плодами, которые осенью, после первого снега, становились янтарного цвета, и были очень сладкими. В центре парка был павильон «Мороженое». Он работал только летом, большие окна позволяли солнцу проникать со всех сторон, его было так много, что оно отражалось на полу, который был выложен цветным кафелем. Мороженое подавали в железных вазочках на высоких ножках, с красивыми ложками на длинных ручках. Его поливали разными сиропами, на их аромат слетались непрошеные полосатые гости-пчелы.
На улицу через окно продавали сладкую вату. Запах слегка подгоревшего сахара стоял на всю округу. Там работали муж с женой, у них был кооператив. Огромный железный круг, в котором появлялось это белоснежное чудо, гудел и издавал жуткие звуки. Сначала готовую вату резали на длинные колоски, а уже потом – на порции. Каждую порцию заворачивали в обычную серую бумагу. Сладкое облачко можно было отрывать пальцами и отправлять в рот до того, как оно начнет таять. Полакомиться этим чудом можно было перед началом сеанса в кино.
Перед сеансом обычно выстраивалась очередь за билетами, и это всегда заставляло нас поволноваться: а вдруг нам не хватит?
В фойе кинотеатра была небольшая сцена, и я застала времена, когда перед началом сеанса на ней играли приглашенные музыканты – на рояле или на аккордеоне. Нам давали пятьдесят копеек на кино, а это означало, что можно купить билет и в буфете пирожное: такое прямоугольное, бисквитное, со сливочным кремом, за двадцать две копейки, и стакан лимонада. А еще в киоске Союзпечать можно было купить открытку или календарик. И все это удовольствие – за пятьдесят копеек. А потом еще долгое время можно вспоминать увиденный фильм.
Высшим шиком было купить билет на первый ряд. Смотреть на экран надо было, задрав голову,