в час с лишним дня так, по времени, и по количеству блюд для меня это был обед, собралось большое общество. Все три старшие фрейлины: Елизавета Сергеевна Озерова, сестры графини Кутузовы Мария и Аглая Васильевны. Все молодые привлекательные женщины, хотя красивой из них можно было назвать только Аглаю. Озерова, которая постарше, привлекает своей теплотой и обаянием, особенно в контрасте с излишне чопорными сестрами Кутузовыми, да и Марией Федоровной. Так же за столом: генерал-майор князь Николай Николаевич Оболенский, рано поседевший, бравый командир Преображенского полка, его полк сегодня принимал дежурство по дворцу; дежурный флигель-адъютант князь Николай Сергеевич Долгоруков, небольшого роста, большеголовый с бакенбардами а-ля Данилович; и конечно наша неразлучная троица, я, Джорджи и генерал-наставник.
Разговор на взрослой половине офицеров и прекрасных дам шел очень живо, наше же малолетнее крыло тихо жевало. Джорджи порывался пару раз зачем-то обратиться к маме, но каждый раз натыкался на строгий взгляд «не мешай взрослым» и замолкал. Я же налегал на холодную стерлядь, копчености и пожарские котлеты. В этот раз старался не объесться, но сознательно не оставлял места для сладкого. Эх запить бы пивом или тем вином, которое разливалось на взрослой половине, но детская часть была полем трезвости. Кстати, Данилович был в этом солидарен со своими питомцами. Интересно он трезвенник, или чувствует себя за столом на службе при исполнении? Пару раз я был вовлечен в общий со взрослыми разговор. Когда Озерова заметила, что сегодня за столом целых три Николая и все остальные могут загадывать желания. Во второй раз, когда князь Оболенский обратил внимание, что я очень браво и взросло смотрюсь в мундире его полка. Правда императрица довольно едко заметила, что взрослость хорошо бы проявлять не только такими внешними признаками, как красивый мундир или взрослый почерк, но и отличной учебой. На это князь ответил, весело подмигнув мне, что по себе знает, как тяжело в юности сидеть за учебной партой.
На русском языке Георгий чувствовал себя не уютно. Рашевский хвалил Ники за успехи в правописании и чтении вслух, заставлял брать пример со старшего брата, и советовал пытаться копировать его произношение и скорочтение. А во время обсуждения «Капитанской дочки» выяснилось, что Николай к тому же прочитал чуть ли не весь роман. Господи, но как это возможно, ведь вчера они весь вечер провели вместе, и Джорджи не видел брата за чтением, а на ночь он читал ему «Айвенго» на английском. В преображенском мундире Ники выглядел чужим, а пару раз холодный взрослый взгляд брата вызвал у Джорджи дрожь. Боже, что с ним, что в него вселилось?
Я не без волнения ждал урока русского языка, но оказалось, что Иван Федорович, видимо, не придал значения странным изменениям в старшем ученике. Час прошел спокойно, и в правописании кстати тоже наметились успехи. Может я напрасно вчера паниковал и все обойдется. Джорджи выглядит каким-то