нас сопровождали до самого утра, яркие, мерцающие, переливающиеся цветами радуги… Только рассвет смог пригасить их переливы, потом и вовсе притушить.
Под утро мы подплывали в устье реки Томь, где она попадает в широкую реку Обь. Мы из ночной мглы подкрались к рассвету и, когда он наступил, а в Томской области как долго задерживается день, так и стремительно наступает рассвет… И надо же было так совпасть, что как раз в момент нашего переселения из Томи в Обь, вышло навстречу нам солнце, большое, багровое. Оно ярко отразилось в водном пространстве слияния двух рек, ослепило глаза, потом расцветило облака по горизонту в немыслимые пурпурные краски, переходившие местами в золотистые и далее в жёлтые. Шар выкатился, отражением пробежался по водной глади и обдал округу таким светом, что всё потонуло в радужном блеске. Длилось совсем недолго, потом осветилось мощным солнечным светом, и день заголосил, закричал своими естественными голосами, забегали люди, очарование покоя ночи и рассвета закончилось… Пронзительным гудком парохода огласилась вся окрестность, и мы вплыли, то есть вошли в воды Оби. Молодёжь высыпала на верхнюю палубу, с криками «ура», любовалась видом… И было на что посмотреть!
– Не знаю, не помню, ты был тогда рядом со мною на палубе, смотрел на набегающий день? Или отходил от выпитого вина, каким обильно заправлялся с вечера? Кроме ночи, рассвета и полного парохода людей ты, Гешка, выпал из памяти… Как и почему, видимо отличное на тот момент нас интересовало. Вскоре мы подходили к пристани Колпашево, а там после переклички пересели на маленькое судёнышко…
Поначалу от Колпашево, мы на тихоходном катерке плыли по реке Чая. Название было оправдано цветом воды, я не видел такой бурой воды нигде… Медленно пыхтя по реке, наше судёнышко пробиралось по излучинам этой речки, а мы отдыхали после серьёзной ночной бессонницы… Нас десантировали в леспромхозе, что и название стёрлось из памяти. Работа в леспромхозе на лесопилке, где мы из кругляка, так брёвна обзываются, выпиливали на пилораме строительный брус. Север области тогда стремительно развивался и остро нуждался в таком стройматериале.
Долго мы там не задержались, что-то где-то было не улажено, какие-то договора не подписаны или условия не соблюдены… После недельной работы мы вернулись в Колпашево и здесь нас разделили, ты остался в партии, что отправлялась на край Колпашево, пригород его, а мы с десятком парней ринулись кормить комаров дальше на север, на реку Кеть. Не нравилось мне такое, правда! Не хотел я с тобой по разным партиям разъезжаться, тебе тоже по душе не было, но что делать, такова «се ля ви», в смысле жизнь…
Вот и показала нам эта «се ля ви», какова она будет там. В шесть утра мы уже были на ногах, позавтракав, мы отправлялись на объекты, строили два деревянных двуподъездных домика из такого бруса, какой мы выпиливали на первом своём объекте, на пилораме, что покинули. А возвращались уже тогда, когда солнце давно село и видеть, что делаешь, было