сотни таких документов, на которых генерал ставил лишь свою подпись. Единственная разница была в том, что те другие распоряжения – отправляющие людей в битву или на виселицу, отзывающие их с поля боя или дарующие жизнь и свободу, – писались по указанию Вашингтона, а это было целиком и полностью творение Алекса. Иначе говоря, после нескольких лет обращений к генералу Вашингтону с просьбой дать ему в командование батальон он просто взял и написал это распоряжение на бумаге.
Это был своего рода ультиматум, и генерал знал об этом. Если он его не подпишет, все уже не будет так, как раньше. Алекс давным-давно отслужил положенный срок и мог бы уйти в любой момент. Как сказала Элиза, он потерял бы жалованье и пенсию, но законных препятствий для его ухода не было.
Алекс понимал, что это рискованный шаг, именно поэтому он отдал документ прямо перед отъездом. Вашингтон не любил несоблюдение субординации или дерзость, но восхищался целеустремленностью. У него был целый месяц на то, чтобы переварить все это и остыть, сколь бы сильно он ни гневался, когда впервые прочитал его. Алекс решил, что раз ему не прислали уведомление о том, что больше не нуждаются в его услугах, – это хороший знак. Тем не менее лицо генерала было абсолютно бесстрастным. Он с равным успехом мог готовиться повысить Алекса до генерал-лейтенанта или отправить на гауптвахту.
– Вы осведомлены, что генерал Корнуоллис разместил около девяти тысяч британских и германских солдат в Йорктауне? – спросил генерал, наклоняясь вперед и положив руки на стол.
Алекс не знал, что сказать. Не так давно он лично передавал генералу эти данные разведки. Он кивнул, но тут же заставил себя заговорить. Нельзя просто взять и кивнуть генералу Континентальной армии.
– Да, Ваше превосходительство, – произнес он, добавив обычное в отношении генерала Вашингтона обращение.
– После всестороннего обсуждения вопроса с генералом Лафайетом и графом де Рошамбо я пришел к выводу, что, если нам удастся заблокировать войска Корнуоллиса в городе, мы отрежем ему путь к отступлению. А затем мы можем морить их голодом, пока не сдадутся, или обстреливать, пока не отправятся к праотцам. В любом случае Корнуоллис будет вынужден сдаться. Британские войска будут уничтожены, а война, по сути, окончена, – гордо провозгласил Вашингтон. Генерал даже слегка расслабил плечи, словно победа была у него в кармане.
Алекс изо всех сил напряг шею, чтобы не кивнуть еще раз. Поскольку большая часть переписки генерала по этому вопросу велась самим Алексом, он был в курсе всех дискуссий.
– Именно, Ваше превосходительство. Мне просто нечего добавить.
Вашингтон кивнул, и на его губах заиграла редкая улыбка.
– Лафайет готов привести под стены города семь тысяч американских и французских солдат, которые не дадут армии Корнуоллиса пробраться вглубь страны.
Алекс согласно хмыкнул.
Генерал продолжил.
– К тому же адмирал де Грасс согласился отправить нам три тысячи солдат из Вест-Индии. Таким