– губернатором Вирджинии, возможно, или, если бы тринадцать колоний смогли бы преодолеть свои разногласия и создать единое правительство, премьер-министром, а если бы все пошло по другому пути (Боже, сохрани!), то и королем.
Пусть храбрости ему было не занимать, но его военные планы всегда казались Алексу излишне прямолинейными. Однако этот маневр казался весьма вдохновляющим. Алекс чувствовал, как вспыхивает в нем желание принять участие в его осуществлении. Британцы не были трусами, но не были и глупцами, способными ввязаться в затяжное сражение, единственным результатом которого станут сотни, а возможно, и тысячи смертей, особенно если в перспективе все равно поражение.
Но зачем генерал рассказывал все это Алексу – чтобы тот испытал еще большую благодарность за повышение или чтобы почувствовал еще более глубокое разочарование при отказе? Алекс не думал, что Вашингтон может поступить так низко, но был прекрасно осведомлен о том, как генерал не любит нарушений протокола, из-за чего он вполне мог разозлиться.
– И когда вы планируете начать переход? – спросил он осторожно.
– Войска должны быть готовы к августу. Нам придется дождаться доставки от мистера Черча, прежде чем мы выдвинемся на позиции.
Он коротко кивнул Алексу.
Для генерала Вашингтона было весьма типичным даже не поинтересоваться у подчиненного, был ли договор о поставках вооружения успешно заключен. Возможно, он получил сведения из другого источника – например, генерал Скайлер мог отправить курьера, – но вероятнее всего, он просто решил, что Алекс не мог не выполнить данное ему поручение. И дело было не в том, что Вашингтон безгранично доверял Алексу или генералу Скайлеру, хоть он и верил в их способности. Тут дело было, скорее, в его вере в самого себя. Он приказывал что-то сделать и считал, что приказ выполнен, до тех пор, пока ему не сообщали обратное.
– Что ж, – сказал генерал Вашингтон, – теперь, я полагаю, вы полностью осведомлены обо всех планах. Можете быть свободны и начинать готовиться к отбытию.
Алекс так привык стоять, когда Вашингтон разрешал ему удалиться, что при знакомой команде немедленно поднялся и повернулся к двери. И все же он не мог до конца поверить в это. Генерал отказал в удовлетворении его просьбы о командовании полком! И считал, что Алекс по-прежнему станет сопровождать его в качестве адъютанта! Это было невыносимо! Он должен был сказать что-то, но что? Однако, прежде чем он успел выдавить хоть слово протеста, генерал Вашингтон снова заговорил.
– Полковник Гамильтон? – окликнул он подчиненного. – Вы ничего не забыли?
Алекс обернулся и увидел, что генерал держит в руках лист бумаги. Он мог поклясться, что разглядел намек на лукавую улыбку в уголках губ этого пожилого, солидного человека.
– Ваше превосходительство?
В ответ генерал Вашингтон просто потряс перед ним листом. Алекс вернулся к столу и взял его. К его удивлению, это оказалось то самое, написанное им от лица генерала письмо, в котором ему