возмущения Коли о том, что он был единственным соседом учёного, который не являлся его одногруппником ни на одном занятии. К этому моменту свободное время истекло и в комнату вошли два доктора. Госпитализированные устроились на своих кроватях в ожидании очереди.
Оставшись наедине с собой, Вячеслав Владимирович заметил, что и сейчас голова не перестала болеть, как и не затухала на протяжении всего дня, но к удивлению учёного, это чувство стало для него привычным, боль перестала его занимать, и он её беспрепятственно принял.
Упомянув головокружение как ещё один из чувствовавшийся симптомов, Вячеслав Владимирович принял таблетки и, перевернувшись на бок, продолжил наблюдение за осмотром сокамерников, перемещая зрачки с доктора на Интерна, иногда встречаясь с улыбавшимся взглядом последнего. Закончив осмотр, сотрудники госпиталя пожелали «небуйным» приятных снов и выключили свет.
Первые полчаса Вячеслав Владимирович исправно выполнял данное Клавдию обещание, ровно до того, как силы, окончательно утерянные после второго забега, отказали учёному в поддержке сознания в дееспособном состоянии. Начав с прикрывания глаз на несколько секунд, встревоженно открывая их в страхе сна, последующие разы соблазняясь несколькими минутами отдыха, и не замечая окончательного закатывания глаз, мужчина бессознательно перекатился на спину.
Клавдий, в своих первичных намерениях, пытался дошептаться до Вячеслава Владимировича и, принимая в ответ только размеренное дыхание учёного, сел у его кровати.
– И почему склоняемся к доверию
К тебе мы без всякого неверия,
Когда не спрашивая нас,
Свои слова ты с себя стряс. – сложив руки на правом колене, поставленном через левое, наклонившись к спящему, прохрипел король.
– Ваше Величество! Я заснул? Прошу прощения, я не хотел. – чуть не задев голову Клавдия, вздрогнул учёный.
– Оставь свои ты оправдания.
Слабы не те, которых в засыпания
Влекут сирены полнолуния,
А лишь боящиеся пробуждения.
Пойдём.
Укутавшись в одеяла и спрыгнув на землю, скованные клятвой отошли к ясеню.
– Мой Король, почему в полночь? Они уснули через пару минут после отбоя.
– Живём мы с ними больше твоего.
Последний, погружённый в сон,
Не раньше дюжины минут последнего
Свершил обдуманный последний стон.
Исполни наш приказ, и руки пусть возьмут,
Скрепишь же этим дружбу и доверие меж нами.
Слова летят, мысль остаётся тут.
Клавдий протянул тканевый свёрток, после раскрытия которого, по ладони Вячеслава Владимировича раскатились таблетки.
– Зачем они мне? – дрожа, как будто удерживая в руках незаконным путём добытый предмет, подняв несколько ссыпавшихся на землю таблеток, испуганно воскликнул Вячеслав Владимирович.
– Принять их должен собрат
Наш царственный сосед.
– ЛевГен? – помедлив,