за разгром на Лебяжьем острове и в Руане. Американские крысы – другое дело: они с нами даже не знакомы.
Я разочарованно вздыхаю: мои спутники расписались в отсутствии у них перспективных идей. Разворачиваются дебаты. Каждый развивает свои представления или поддерживает чужие.
Кошка Эсмеральда в конце концов признает правоту Натали, хотя оговаривается, что не выносит холод, отчего предпочитаем горам пустыню.
Пифагор, как и Роман, выступает за бегство на какой-нибудь остров и за превращение его в крепость, как мы раньше укрепились на острове Сите.
Эсмеральда напоминает, что острова подобны тюрьмам, там легко можно оказаться пленниками.
Хряк Бадинтер и пес Наполеон выступают в поддержку возвращения во Францию. Подозреваю, что они мечтают воссоединиться со своими сородичами.
Наконец, все начинают друг другу противоречить, спорить ради самого спора.
В который раз я прихожу к выводу, что дискуссии всегда бесплодны.
– Ты-то сама, Бастет, что думаешь? Ты ничего не говоришь с самого начала обсуждения, – спохватывается Эсмеральда. – Ты обмолвилась о плане. Так что же у тебя за план?
Я не спешу с ответом, жду, пока все умолкнут.
– Ну что ж…
Все с любопытством смотрят на меня.
– Послушайте, с меня довольно, я чувствую, что всех вас разъедает скепсис. Такое впечатление, что вы мне не доверяете. Не собираюсь вам помогать, не располагая даже минимумом поддержки. Без нее я не могу продолжать. Раз так, я вам не скажу, что у меня на уме.
Я выпуталась и очень довольна собой. Иногда мое лицемерие удивляет меня саму.
– Ладно, – говорит Пифагор, – всем нам стыдно, прости, что поставили под сомнение твои способности. Внимательно тебя слушаем.
– Поздно, проехали.
– Пожалуйста, Бастет!
– Да не приставай ты к ней, нет у нее никакого плана, – ехидно говорит Эсмеральда.
– А вот и есть, – не выдерживаю я.
– Ничего у тебя нет.
– Нет, есть!
Проклятье, почему в решающие моменты не получается обойтись без детских препирательств?
Но я не отказываюсь от игры, потому что знаю, что она отвлекает. К тому же нужно любой ценой стряхнуть с них страх, наполнить энергий.
– Нет.
– Да.
– Раз так, мы тебя слушаем, – говорит Пифагор, желающий непременно подстегнуть диалог.
Все взгляды обращены на меня. Дальше увиливать не получится.
– Главное в моем плане – коммуникация.
– Раскрой свою мысль.
– Раскрываю: мы поплывем вдоль берега, отыщем участок без крыс, сойдем на берег. Будем вовсю общаться с местными жителями, чтобы сколотить большую союзническую армию с участием кошек, собак, свиней…
– …какаду, – дополняет Шампольон.
– И какаду, если они найдутся, ты прав. Кстати, тебе придется выступать переводчиком для коммуникации со всем местным зверьем.
– Продолжай, Бастет, изложи нам твой «чудодейственный